он уйдет! Пожалуйста, Аэрон, пусть он уйдет! Пожалуйста!
Низкий рык вырвался из горла Аэрона.
– Проклятье, Торин, выметайся отсюда к чертям собачьим. Она не успокоится, пока ты здесь.
Послышался тяжелый вздох, в котором звучала печаль, затем, слава богу, раздался звук удаляющихся шагов.
– Постой, – окликнул Торина Аэрон, и Оливии снова захотелось закричать. – Телепортировался ли Люсьен на днях в Штаты, как планировал, чтобы купить тайленол для женщин?
– Насколько мне известно, да, – ответил Торин.
«Они еще и беседуют? Сейчас?»
– Пусть он уйдет! – завопила Оливия.
– Принеси мне несколько таблеток! – проревел Аэрон, перекрикивая ее.
Дверь со скрипом отворилась. Наконец-то демон уходит – но он вернется с человеческим лекарством. Оливия захныкала. Она не в состоянии пережить это еще раз. Она и так едва не умерла от страха.
– Просто забрось пузырек в комнату, – добавил Аэрон, будто прочтя ее мысли.
«Благодарю тебя, милостивый Бог на небесах». Дверь со щелчком закрылась, и Оливия с облегчением откинулась на матрас.
– Он ушел, – мягко сказал Аэрон. – Теперь здесь только ты и я.
Она так сильно дрожала, что кровать под ней тряслась.
– Не покидай меня. Пожалуйста, только не покидай меня.
Своей мольбой Оливия лишний раз показывала, насколько слаба, но ей было все равно. Она нуждается в Аэроне.
Он пригладил влажную от пота прядь волос у нее на виске. Его прикосновение оказалось таким же мягким, как и голос. Аэрон, которого она знает, не стал бы говорить с ней так ласково и дотрагиваться до нее с такой нежностью. В эту перемену почти невозможно поверить. Почему же он изменился? Почему обращается с ней так же, как со своими друзьями, хотя она, по сути, для него чужая?
– Раньше ты просила, чтобы я тебя обнял, – сказал он. – Ты по-прежнему этого хочешь?
– Да.
О да. Не важно, в чем причина подобной смены настроения. Сейчас он здесь и собирается дать ей то, о чем она так долго мечтала.
Медленно и осторожно, стараясь не толкнуть, Аэрон сел на постель, а потом лег рядом. Оливия пододвинулась к нему так, чтобы положить голову на его сильное горячее плечо. Это движение причинило ей боль и отняло последние силы, но быть рядом с ним и наконец коснуться его… оно того стоило. Ведь именно за этим она сюда и пришла.
Аэрон положил руку ей на поясницу, стараясь не задеть раны на спине.
– Почему ты не исцеляешься, Оливия? – спросил он, касаясь теплым дыханием ее лба.
Ей нравилось, как Аэрон произносит ее имя, – и как молитву, и как мольбу одновременно.
– Я же тебе сказала, меня изгнали с небес. Теперь я полностью человек.
– Полностью человек, – повторил он, напрягшись. – Нет, такого ты мне не говорила. Я бы тогда принес тебе лекарство гораздо раньше.
В
