пёс задрал лапу.
– Как что? ― удивился Шарипов. ― То же, что делают практически все собаки, когда их выгуливают.
– Позволь тебе напомнить, любезный друг, ― продолжала мама, ― что, во-первых, мы находимся в чужой голове и делать тут всякие вещи нужно осмотрительнее, иначе это будет выглядеть невежливо, а, во-вторых, ты, кажется, обрёл дар речи. Тебе не кажется, что это, в некотором роде, обязывает?
– Не понимаю, ― продолжая стоять с задранной ногой, удивлённо выпучил глаза пёс.
– Мама хочет сказать, что ты теперь почти, как мы, ― пояснила я.
– Молодец, доченька, умница. Хоть кто-то не потерял способности рассуждать последовательно.
– Хорошо, я понял, ― ответил Шарипов. ― Пойду за угол.
– Итак, что же нас ждёт впереди? ― обернулась мама к Калохолу. ― Где море, где пляж?
12. Стена
― Ваш отдых начинается там, за стеной, ― указывая в сторону, сказал Калохол Алохолович. Мы повернули головы вслед за его пальцем. Перед нами открывался очаровательный пейзаж: нависшее над горизонтом голубое небо, широкое поле, редкие деревца и убегающая вдаль полоска железной дороги.
– Стена? Где вы её увидели? ― не поняла мама.
Калохол Алохолович попросил следовать за ним. Пройдя метров десять, мы увидели, что всё это ― и поле, и рельсы, и берёзки ― с большим искусством и в мельчайших деталях нарисовано на огромной стене. У этой стены не было ни конца ни края. Во всяком случае, мы не увидели, где она начинается и где заканчивается. Высоту её тоже трудно было определить. Но она была очень высокой. ОЧЕНЬ, просто высоченной. Не вру. Вершина её терялась где-то за облаками. Калохол принялся крутить рычаг.
– Сейчас откроется дверь, ― сказал он, ― и вы войдёте.
Повинуясь движению рычага, в стене, вместе с куском пейзажа, со скрипом стала подниматься металлическая дверь. Когда она поднялась примерно на метр, Калохол, прекратив крутить, сказал:
– Скорее, входите. Выше, увы, поднять не могу, иначе застрянет. Ржавый механизм. Входите, не смущайтесь.
Я поглядела в открывшийся просвет. По ту сторону стены был ещё один пейзаж, не слишком отличающийся от нарисованного. Только на этот раз к горизонту, помимо рельсов, извилистой лентой бежала покрытая асфальтом дорога с белой пунктирной полосой.
– Что нас там ждёт? ― наклонившись, поглядела вместе со мной мама.
– Пятизвёздочный отель плюс трёхразовое питание. Вечером, перед сном ― стакан сока. Любого, на выбор. Простите, чуть не забыл. Гостиничные талоны. ― Калохол протянул несколько картонок. ― Входите, входите, ― нетерпеливо добавил он, ― я должен за вами закрыть.
Мама с папой, присев, прошли под дверью. Мы услышали скрип рычага.
– Постойте, ― поспешил сказать папа в неумолимо сужающийся просвет, ― как, в случае чего, с вами связаться? Прийти и постучать в эту дверь? Или как-то по-другому? Вы слышите? Почему
