Вы что, не служили никогда? И потом, я почти месяц смотрю ежедневно ваши, так сказать, выступления! Какой день вы показываете одно и то же! Вы чего народ дурачите! До каких пор это безобразие будет продолжаться?..
Тут его монолог прерывает телефон. Звонило какое-то высокое начальство. Видимо, интересовалось, как ему работается в цирке.
– Всё хорошо! Есть! Спасибо! Навожу порядок! Да-да! Так точно! Всё, как положено: на манеже идут манёвры!..
Давно нет на цирковом небосклоне этого директора, но его фраза «На манеже идут манёвры» жива до сей поры…
Волшебная сосулька
Режиссёры, как и обыкновенные люди, – все разные. Есть расхожая хохма-режесёр, чащесёр, простосёр…
Вспомнился один персонаж из моей творческой жизни, с которым свела когда-то судьба. Фамилия его… Впрочем, думаю, не стоит называть его фамилию. Зачем? Это ничего не решит, а человеку может быть неприятно. Он же всё делал от души, творил по степени своей одарённости и таланта, если таковые были, конечно.
Назначили его режиссёром в… Впрочем, тоже не важно, в какой цирк – главное, кому-то пришло в голову его назначить…
Взялся за дело молодой режиссёр рьяно. Нет, не из-за кипучей энергии молодости! Молодым по форме он не был – человек весьма среднего возраста, недавно снявший ту самую форму и пришедший в цирк из вооружённых сил по окончании срока службы. Молодым он был – по содержанию и пребыванию в этой профессии.
Как говаривал великий Суворов-смелость города берёт! В смелости нашему режиссёру отказать было трудно, как и объяснить, что всё, что он делает, вызывает, как бы это помягче выразиться, у зрителей и у артистов большие сомнения в его компетентности и способностях. Главное – верить самому! А наш персонаж верил себе и в себя безоговорочно…
Мы попали в этот цирк под Новый год, когда везде готовятся «ёлочные» детские спектакли. Первое, что сделал местный реж, не спрашивая на то разрешения, переименовал нашу готовую ёлку на своё усмотрение и немного её переделал. Как она стала теперь называться, мы увидели на громадной афише, что висела на фасаде цирка, чуть ли не во всю его длину. Там было написано: «Спешите видеть! Волшебная сосулька Деда Мороза».
Наши намёки на двусмысленность названия не имели никакого действия. Режиссёр стоял на своём, намекая, в свою очередь, нам, что мы законченные пошляки. Это мы-то!..
Он любил писать эпиграммы и стихи. Читал их самозабвенно сам и заставлял это делать других на всех торжествах и при любых попадавшихся под руку случаях. Об этих стихах слагались легенды в прозе и тех же стихах. Он внедрил свои вирши в нашу ёлку, и мы вынуждены были задавать с манежа детям рифмованные загадки имени этого поэта, который часто стоял где-нибудь в боковом проходе цирка и с улыбкой блаженного услаждал собственный слух. Вот некоторые из них.
– Кто кучерявый, как овца, от начала до конца и на ком растут иголки? Отвечайте, дети!.. – Понятное
