в последний раз, кобыла встала на дыбы, и Сермюи увидел над собой белый от ужаса лошадиный глаз. В бою она вела себя так спокойно, а теперь вдруг потеряла голову и заметалась.
– Ты поняла, моя красавица, ты поняла, что я хочу с тобой сделать, – прошептал он.
И Дама Сердца заржала. Это ржание перекрыло все жалобные стоны остальных лошадей.
Сермюи вскочил на ноги, лицо его приняло привычное жесткое выражение, губы сжались.
Он подбежал к полковнику:
– Господин полковник, если наша миссия окончена, прошу вас вернуть мне свободу.
– Я пока еще обладаю такой властью, – ответил полковник. – Там, где вся группа неизбежно и бессмысленно погибнет, несколько человек, может быть, и сумеют прорваться. Мне хотелось бы оказаться на вашем месте, а вот вы разделять мою участь вовсе не обязаны. Я должен остаться с отрядом… Ступайте, Сермюи, и поторопитесь. Удачи вам!
Лейтенант вернулся к своему взводу. Все лошади были мертвы. Некоторые из солдат начали разбивать свои карабины о деревья.
– Я ухожу, – сказал он окрепшим голосом, – и постараюсь прорваться. Если кто хочет прорываться вместе со мной, пусть идет. Это не приказ. Поступайте как хотите.
И он сам начал седлать Даму Сердца.
Солдаты посовещались.
– Это безумие! – воскликнул Февр. – В плен так в плен, но это не означает, что надо подставлять себя под пули.
– И потом, мы так измотаны, мы больше не можем, – отозвался еще кто-то.
Все взгляды скрестились на Бриссе. Все знали, что в конце концов решать ему.
– Ну что, капрал, ты с нами согласен?
Жюль покивал головой и ответил:
– А я, ребята…
В этот момент под деревьями раздался охотничий сигнал. Сермюи вскочил в седло и громко затрубил своими бескровными губами, чтобы не слышать, как умирают лошади соседних эскадронов.
Бриссе, не договорив, бросил фразу на середине… Он вдохнул знакомый запах леса, и все его упрямство куда-то улетучилось. Он поднял свой автомат, закинул его за плечо и повторил:
– А я, ребята… – И зашагал за лейтенантом.
За ним следом двинулся Летелье, потом Февр, а потом и все остальные.
Прислонившись к дереву, полковник смотрел, как один из его взводов уходит во тьму, а впереди едет всадник, наигрывая сигнал «Гончие, вперед!».
Дом с привидениями
Полю Фландену
Днем погода улучшилась, поманив оттепелью, зато ночью снова подморозило.
Группа след в след пробиралась по лесу между буками и пихтами, и в тишине раздавалось только непрерывное журчание талой воды и шаги тридцати человек по размокшей земле. Пропитавшаяся водой военная форма тяжело давила на плечи.
Реми Урду из Перша, парень гигантского роста, шел последним, в облаке запахов всей колонны.
– Мокрой псиной воняет, – заявил он.
Никто
