со мной такого не случалось.
Итак, 25 сентября 1953 года мы зарегистрировали наш брак. Но мужем и женой мы стали, когда переехали в начале октября на Ленинские горы в общежитие, где разместили студентов естественных факультетов и старшекурсников – гуманитарных.
В те дни студенты ездили на заготовку картофеля в Можайский район. В один из вечеров, когда я вернулся, Раиса организовала в своей комнате вечер на двоих – вечер, который для нас означал всё и навсегда.
А вот свадьбу мы сыграли немного позже – 7 ноября, в день революционной годовщины. Праздновали в диетической столовой на той же Стромынке. Собрались наши друзья-сокурсники. Стол был студенческий – преобладал неизменный винегрет. Еще были селедка, отварной картофель… И что-то мясное, по-моему, какие-то котлеты. В общем – насколько хватило денег. Пили шампанское и «Столичную». Тост следовал за тостом. Зденек умудрился посадить на свой роскошный «заграничный» костюм здоровенное масляное пятно. Было шумно и весело. Много танцевали. Получилась настоящая студенческая свадьба. Так что, как поется в песне, милой сердцу российских революционеров, «нас венчали не в церкви»…
Раиса была в свадебном платье из легкого шифона. Оно необычайно ей шло. Когда она его надела, то долго вертелась перед зеркалом. Я ее спросил:
– Нравится?
– Я так счастлива!
Она любила красивую одежду. Вообще что-то удивительное было в этой женщине. Она – из простой семьи, приехала в университет с далекой периферии. И уже тогда выделялась и отличалась от многих девушек. Мне часто приходит в голову такое сравнение и думаю, что это не будет преувеличением, – она была настоящей принцессой. Мне нравилось, что ей хотелось выглядеть красиво. Нам было трудно, когда наши доходы еле-еле позволяли обеспечивать себя. Тем не менее, когда появлялись хоть какие-то возможности, мы шли и покупали Раисе новую вещь: юбку, кофточку или материал для пальто. Я вспоминаю приталенное пальто из ярко-зеленого материала с поднятым маленьким воротничком из меха. Потом лет через восемь его перелицевали.
В общем-то, ей все шло. Она всегда следила за собой. Лишний вес – и начинала принимать меры. Что-то появлялось под глазами – и она действовала. Я не скажу, что она увлекалась косметикой. Нет. Я сейчас, наверное, удивлю читателя – до тридцати лет Раиса не красила губы. Но щеки у нее всегда горели. Видимо, это из-за близко расположенных сосудов. Как-то один из профессоров в студенческой столовой под этой знаменитой аркой на Моховой, стоя в очереди за Раисой, которая взяла стакан томатного сока, сказал:
– Теперь ясно, отчего такие щеки.
Выглядеть хорошо во всех случаях – для Раисы было какой-то внутренней потребностью. За все наши с ней последующие годы Раиса никогда утром не появилась передо мной в расхристанном виде. Это передалось и Ирине, и внучкам. Бабушка для внучек осталась в памяти примером элегантности.
Но возвращусь
