приблизила свою старость!
– Лучше помоги мне добраться к нашим врачевателям… И позаботься, чтобы наш гость не видел меня такой… – тихо произнесла королева и поникла на его руках.
После Ритуала Великого Перехода королева всегда долго восстанавливала силы. С годами такой отдых становился всё более продолжительным – увы. Два других Ритуала – Большой Бал Детей и Большой Бал Юных – наоборот, наполняли её силой и энергией. Но с уходящими альвами, похоже, уходила и какая-то частица жизни Мелинды…
В Мире альвов все безгранично любили свою королеву и почитали её. Наилучшие врачеватели растирали чудодейственными бальзамами её тело, поили только им известными снадобьями. Самые старательные массажисты лёгкими прикосновениями своих тонких чувственных пальцев усиливали жизненные токи её ослабшего тела. Музыканты играли ей свои самые лучшие произведения, в которых звучала грусть, сменяющаяся затем торжеством жизни. Флористы каждый день приносили ей свежие душистые цветы, а обработчики камней – новые украшения из самоцветов, как известно, врачующих и тело, и душу.
Вдохновляемая заботой подданных, королева медленно приходила в себя после того ужасного упадка сил. И теперь она уже выглядела почти как прежде: немолодая, но ещё стройная и привлекательная женщина, которой вовсе не хотелось выглядеть некрасивой и усталой, особенно в глазах молодого любовника, которому по приказу королевы на время её болезни подносили напиток из сон-травы.
Но вот настало время, когда Мелинда, наконец, почувствовала, что силы снова вернулись к ней, и она опять предалась любовным утехам, будто торопясь наверстать упущенное время…
Велерад всё чаще задумывался о чём-то, но больше воспитательных разговоров с королевой не вёл.
Жизнь в Мире альвов шла своим чередом.
ГЛАВА 4
К концу лета неожиданно исчезла Дана.
Её исчезновение Гриць заметил не сразу, потому что давно уже смирился с независимым характером приёмной дочери, которая вообще больше времени проводила в лесу, чем дома. Сначала он подумал, что Дана ночует у Марьяны – такое бывало не раз. Выждав несколько дней, он приехал в управление, зашёл в её кабинет и заявил:
– Слышь, начальница, гони мою девчонку домой – завтра поедем ей школьную форму покупать, ну и что там ещё надо…
Марьяна подняла от отчётов удивлённое лицо.
– Дану? А её у меня нет…
– Как так – нет? А где же она?
– Не знаю, – пожала плечами Марьяна, – я давно уже не видела её…
И завертелось. Были организованы масштабные поиски, не принесшие результатов. Гриць написал заявление в милицию, которая тут же произвела самый тщательный обыск у него в усадьбе, подозревая, в первую очередь, его самого. Ничего, что могло бы указать на преступление, в усадьбе не нашли. Гриць с горя снова запил.
Марьяну тоже не раз вызывали к следователю, но она не добавила ничего существенного, что
