да… не поддается. Как вдохновение и творчество, воздух и талант. Что же, и душа – это тоже своего рода роскошь? Но не станет ли и человек роскошью, если только алгеброй проверять его духовную жизнь, если гуманитарные познания общества, его связи с миром сократить до нужд сиюминутных?
«Вот уже много лет пытаются понемногу убить Венсен, – завершает свою мысль автор статьи в «Нувель обсерватер». – Переселение в Марн-ля-Валле будет днем его гибели». Нет, поверить в это невозможно. Борьба за Венсен продолжается, за него вступились силы прогресса и мужества, и он еще постоит за себя.
…Через месяц я прощалась с Венсеном. Спускаемся по знакомой крутой лестнице. «Минуту, – задерживают меня двое молодых слушателей, – не торопитесь, мы сейчас…»
Уже внизу, в дверях, запыхавшись и улыбаясь, они протягивают коробочку.
Отклеиваю скотч, открываю крышку. На синем бархате поблескивает уже знакомый талисман – кольцо с полумесяцем.
Женщина с бульвара Ланн
Брижит Бардо
В этот день из окна новой квартиры Брижит Бардо на бульваре Ланн были видны темный ноябрьский лес и свежеполитая дождем ярко-зеленая поляна. Квартира на последнем этаже словно продолжает пейзаж за окном. Комнаты выходят на обширные балконы, как в сад или парк: не видишь асфальта, автомобилей, никаких примет индустриального Парижа.
– Я хочу, чтобы вокруг была только природа, вообще то, что я люблю, – говорит она, дымя сигаретой. – Потоки машин, толпа, ужасно! В новой квартире я все устроила по своему вкусу. Вам нравится?
Она поднимается, чтобы сварить на кухне кофе. За ней вскакивают три собаки: белая пятнистая Мифи с угольно-черной маской по глазам и ушам, часто позирует для фото, за ней – такая же пятнистая, побольше, третья – рыжая, пришлая, гостит у нее до понедельника. В вихре собачьего счастья Брижит идет к двери ритмической, танцующей походкой.
У двери она оборачивается:
– В следующий раз угощу вас обедом. Очень люблю готовить сама.
Пока ее нет, рассматриваю гостиную, просторную, как класс для танцев. Слева от серого пушистого дивана и кресел со столиком, где мы сидим, – стеллаж. Лаковые корешки книг, фигурки из дерева, проигрыватель. У стены сзади – вазы, сосуды – подарки из Бразилии, Соединенных Штатов. Тщетно ищу вокруг хоть какое-нибудь «алиби» звезды. Ни одной фотографии Брижит, ни афиши, журналов, пластинок – ничего о ней, как будто она сама себе до смерти надоела.
Все кажется малоправдоподобным. Два потока информации движутся в моем сознании навстречу друг другу не соприкасаясь. Будни ее домашней жизни, четкая, лишенная всякой аффектации речь. Никакого стремления казаться, а только быть.
В то же время память монтирует сенсационные заголовки газет, эффектные позы на обложках журналов, вызывающие высказывания – все, что, слившись с ее экранным существованием,
