лейтенант.
– Поищите с ребятами возле дома следы шин, – распорядился Кошкин. – Может, еще что обнаружится… любопытное.
Вдвоем с Садовниковым капитан дошел до выхода, так и не заметив приоткрытой двери квартиры на совершенно темном этаже. Когда незваные гости исчезли из виду, в щели мелькнул чей-то глаз. Дверь со скрипом затворилась. Внутри явно кто-то был – кто-то, кого упустили опер'а, занятые поиском улик.
7
В этой комнате было темно, но даже в темноте чувствовалось, что на кровати кто-то лежит. Войдя, Елена протянула руку к выключателю, но ее опередил слабый, еле слышный голос, донесшийся из темноты:
– Нет, не надо. Не включай…
И, услышав его, Елена почувствовала, как у нее сжимается сердце. Она никогда не считала себя сентиментальным человеком, но сейчас ей было искренне жаль Машу.
Бедная Маша Григорьева, что же ей довелось сегодня пережить…
– Как ты? – тихо спросила Елена.
На кровати кто-то завозился. До Елены донесся вздох.
– Плохо, Лена, – честно ответила невидимая в темноте собеседница. – Очень плохо.
– Я понимаю, Маша, – поспешно проговорила Елена. – Ведь все при тебе произошло. Конечно, это… это очень тяжело.
Маша отвернулась к стене, закусив губы.
Оставь меня в покое, слышишь? Оставь меня в покое! Уходи! Мне не нужно ваше фальшивое сочувствие. Мне ничего не нужно…
По щекам у нее текли слезы. Маша всхлипнула и обеими руками вцепилась в подушку.
Все казалось так просто, и вдруг Антон…
– Значит, ты согласна?
Какое у него было лицо, боже мой, какое лицо… Даже сейчас она не могла спокойно вспоминать о той минуте.
– Да.
Маша ответила не сразу, но он не заметил этого.
– Знаешь, сегодня – самый лучший вечер в моей жизни, – сказал Антон и улыбнулся своей непередаваемой, открытой улыбкой, которую она помнила еще со школы.
А потом зазвенело стекло… И она, похолодев, поняла, что это случилось.
– Антон! Не-е-е-ет!
Крики женщин. Какие-то перекошенные лица. В дверь уже лезут дюжие охранники… Марина Завойская в ужасе застыла на пороге, зажимая себе рот рукой, чтобы не закричать.
– Что произошло?
– Твою м-мать!
Первый охранник оттащил Машу от тела. Его товарищ, совершенно потеряв голову, заорал:
– Что ты с ним сделала, сука?
– Спокойно, Вадим, – одернул его первый охранник. Маша обмякла в его руках.
Третий охранник тем временем пытался нащупать пульс на шее хозяина.
– Мы разговаривали! Я ничего не делала! – Маша сама не заметила, как сорвалась на крик. – Мы просто говорили, а потом…
Она не выдержала и разрыдалась.
– Может, еще жив? – пролепетал четвертый охранник, самый молодой из всех. – «Скорую» надо вызвать!
Но
