женихов?
– Тонькиных. К каждому пеньку ревнует. Особенно когда подшофе.
– Ты откуда знаешь?
– А тут все всё знают. Живем как на вулкане. У одного лопнет, всех остальных трясет.
– Эй! – послышался крик из глубины магазина. – Есть кто?
– Есть. Бегу! – откликнулась продавщица и свойски подмигнула Артуру. – Потерпи. Отпущу человека, вернусь.
Она убежала, а Артур пододвинулся поближе к зеркалу, полюбовался побитой физиономией, огляделся. Комната маленькая, по-девичьи уютная, с раскладным диваном под стенкой, с фотографиями на стенах, на которых в разных видах была изображена Нинка.
Из музцентра неслась ритмичная музыка, Артур крутнул колесико, сделал звук громче, подошел к прилавку, стал рассматривать выставленные за стеклом продукты. Не заметил, как вошла Нинка.
– Голодный, наверное? – спросила она, наблюдая за ним.
– Не то слово.
– Сейчас сообразим. – Она вышла, слышно было, как задвинула засов, вернулась, незлобливо объяснила: – Пошли все к чертям!.. Заперла… А то никакой личной жизни.
– Думаешь, личная жизнь началась? – ухмыльнулся Артур.
– А это как пойдет. Вроде все с шутки, а там, глядишь, чем черт не шутит. – Нина присела напротив, мотнула густыми светлыми волосами. – А ты чего, герой, испугался, что ли? Боишься, что не выпущу?
– А если сам останусь? – вскинул Артур брови.
– Не уверена.
– Почему?
– Тонька просто так тебя не отпустит.
– Это мне решать.
– Тебе решать, а ей отвечать. – Нина взяла со столика крем. – Давай марафет наведу. – Она принялась осторожно наносить крем на ссадины Артура. – Знаешь, сколько ей лет?
– Не интересовался.
– Тридцать шесть… А Михаилу?
– Лет пятьдесят?
– Пятьдесят семь. Вот и рисуй картинку. Двадцать один год разницы.
– Нормально. Бывает и побольше.
– Бывает, – согласилась Нина. – У дебилов. Голова уже не варит, а глазки по сторонам все еще маленько шарят. Вот и гребет, что попадает под руку. Покрасивее да поглупее. Потом экзекуции друг дружке устраивают.
– Давно пьет?
– Раньше выпивал как все. За компанию. А как с машинкой что-то случилось, вот и ухватился за бутылку.
– А Антонина?
– А чего Антонина? Терпит. Знала, за кого шла.
– Красивая женщина.
– Согласна, красивая. Но поживешь с таким, за год старухой станешь.
– Пусть уйдет, пока не поздно.
– Куда?.. К кому? Кто ее возьмет? Мужика сейчас найти – все одно что белого медведя с полюса приволочь. Перебирала, капризничала, губки надувала, недотрогу строила, пока на стукнул тридцатник! Молодые уже не смотрят, а пожилые – это как одноразовый шприц. Одноразовое пользование, и то нерегулярно. Вот и согласилась на Савостина.
Нина
