другой доклад – на восточной окраине деревни слышится шум моторов, по-видимому, оттуда к центру выдвигается несколько танков или бронетранспортеров. Вдруг в воздухе раздался специфический воющий звук, который нельзя спутать ни с каким другим, ибо так свистит только летящая мина. Взрыв последовал через пару секунд, за ним второй, третий, а это означало, что нас могут разбить в считанные минуты, – огонь открыла минометная батарея. «Значит, на подмогу к бандитам подошли воинские части пакистанской регулярной армии, у местной полиции навряд ли состоят на вооружении минометы и танки с бронетранспортерами. Ну конечно же захватить нас для них сейчас – архиважное дело, хотя бы лишь для того, чтобы раздуть потом политический скандал о вмешательстве, агрессии и прочих нарушениях суверенных прав», – пришла в голову невеселая мысль.
Действительно, как я и предполагал, на площадь как раз напротив того места, где мы держали оборону, выехал БТР и из крупнокалиберного пулемета начал поливать свинцом глиняный забор, который служил нам надежным укрытием. Куски земли и глины брызгами полетели в разные стороны. Пули нанести особого вреда нам не могли, забор-то был все-таки сложен из камней. Но пулеметчик и не хотел нас расстрелять, у него была другая задача, он не давал нам поднять головы, пока «духи» перебежками приближались к дувалу. У нас с собой было несколько переносных комплексов реактивных огнеметов «Шмель». Мы всегда брали в рейды эти эффективные снаряды, простые в обращении и непривередливые в хранении, так, на всякий случай. Сейчас они пригодились нам как никогда. В какой-то степени нам даже, можно сказать, повезло, в подвале дома мы обнаружили и ручные гранатометы. Бронетранспортер был подожжен с первого выстрела. Владислав, то есть капитан Стэнлер, влепил ему гранату прямо под башню, отчего ее заклинило, а кто-то в этот момент из огнемета попал в окно водителя, которое не было закрыто броневым щитком. БТР заполыхал сильным чадящим пламенем. Вскоре в нем стали взрываться боеприпасы. Проехать к тому месту, где мы держали круговую оборону, стало невозможно. Горящий бронетранспортер перекрыл дорогу, а сзади возвышались горы. Его теперь можно было или оттащить назад, или вытолкать на площадь, но для этого понадобилось бы пригнать вторую машину.
«Только бы они это сделали, – думал я. – Господи, если ты есть, помоги нам!» И он помог. «Духи», или кто там ими командовал, решили оттащить бронетранспортер на окраину кишлака. Сзади к горящей машине подъехал танк и зацепил ее тросом. Мои бойцы меткими выстрелами прижали душманов к земле, а потом Димычу, капитану Фроликову и лейтенанту Трофимову удалось из огнемета и двух ручных гранатометов поджечь подошедший танк. «Все! Амба! Мы окончательно закупорили и забаррикадировали им улицу. Теперь к нам невозможно подобраться на боевых машинах, и это очень хорошо. Танк они и за два часа не смогут эвакуировать, а там еще и БТР стоит», – обрадовался я, радостно потирая рукой по ноге, потому что моя левая висела плетью.
– Дед! А что там наши авиаторы?
