едва слышный звук, потоптался на месте и только потом решился спросить:
– Ксанд, я вас знаю много лет, мы побывали в стольких переделках, я стал вашим хранителем, и вот теперь, когда вам так нужен близкий друг, товарищ, когда впереди могут понадобиться все силы, которые только доступны нам в этой жизни, вы прогоняете меня?!
Ксанд открыл глаза, поднялся на постели, хмуро уставился на глупого мальчишку.
– Ты ничего не понимаешь… всё тот же, застрял в своём детстве, где сказки про добрых Богов и всемогущих героев. Не так всё… этот мир смертельно опасен для Игроков, даже для лучших из нас. Но он трижды опасен для тех, кто вызвался нам помогать. Ты силён, не спорю. Ты молод и горяч. Это хорошо.
Ксанд нахмурился и отогнал мелькнувшую перед глазами картину.
– Плохо то, что ты – не Игрок. В тебе нет таланта, как мне это ни прискорбно. Вот что случилось: кто-то из Сильных разглядел тебя в толпе, несмотря на все мои усилия. И тут же решил поймать меня, используя свёрток как наживку. То, что это им не удалось – наше счастье, а оно не безгранично.
– Но, Ксанд…
– Никаких «но». Ты сильный воин, тебе будут рады везде, где нужен добрый клинок. Однако тебе не устоять против Богов. И чем ближе ты ко мне – тем большую опасность для нас обоих эта близость представляет. Понял?
– А как же ваша наука… вы больше не сможете меня учить игре в камни…
– Ты уже отлично знаешь свою роль в этом мире. Маленький, опасный, колючий осколок горного хрусталя не должен показываться в центре доски даже на два хода, иначе он будет неминуемо проглочен любым из десятка враждующих сторон. Оставайся с краю, Лострин, пережди драку, иначе погибнешь ни за грош. Шутки, друг мой, отныне закончились.
Разговор этот неприятный, вопреки желаниям Ксанда, продолжался до самого заката. Но даже отправляя хмурого хранителя восвояси, бард не мог избавиться от мрачных предчувствий. Лострин, конечно, с ним согласился, но что-то он себе такое нехорошее замыслил… ой, выкинет ещё чего…
Однако делать было нечего, он и так задержался. Провожать его вышло, почитай, всё мужское население Лино, дали лошадь, денег в дорогу, кой-каких припасов. Ксанд пристроил за спину свою верную лизанну, приторочил походный мешок и верный посох к седлу, у бедра теперь покачивался ручник славной работы мастеров далёкого южного племени. Содержимое свёртка теперь перекочевало на фаланги пальцев, запястья, шею, покрыв его ровным слоем сверкающей брони. Пусть она видна только его внутреннему зрению, но кое-кому теперь следует его опасаться. Игроки и сами многого стоят, но именно редчайшие коллекции артефактов со всей Иторы делают незаметный постороннему глазу дар могучим оружием.
Когда Ксанд отправлялся, раны ещё беспокоили, однако он не стал поддаваться слабости. Его дорожный плащ мелькнул в воротах Лино и скрылся в подступающей тьме.
Снова скачка сквозь ночь, снова топот копыт и шальные мысли в голове. Нужно
