всё глубже погружается в ледяное бездонное болото. Тайны пугали Игрока сильнее гнева Богов.
Странность была ещё вот в чём. Уже сколько дней отряд пересекал заснеженные высокогорья. И только теперь, на подходе к северо-восточной оконечности Равнины, на которой были разбросаны осколки Старой Империи, горцы проявили себя. Если хотели говорить, почему не открылись сразу? И почему всё же решили открыться в последний момент? И продолжают ли следить сейчас? Стало жутко неуютно, даже неслышимая воля Сильных была терпимее такого холодного наблюдения.
– К оружию!
Короткий пронзительный окрик разорвал предрассветные сумерки. Ксанд рывком оказался на ногах, привычным жестом выхватывая свой клинок из лежащих рядом ножен. Воздух запел под отточенным лезвием, отбрасывая в сторону разрубленную надвое стрелу. То, о чём он предупреждал Тсорина ещё у восточной стены горного хребта, поспешило воплотиться в действительность. Слишком поспешило…
Серой тенью плащ Ксанда мелькнул меж скал навстречу приближающемуся неприятелю. Бард успел разглядеть, как упал на снег их дозорный, успевший выпустить уже с полдюжины стрел, но сражённый сразу двумя или тремя вражескими. Наступил момент их отряду показать, на что он в действительности годился. Различая позади себя лишь короткие ругательства, Ксанд не стал ждать остальных бойцов в удобной расщелине между валунов – если они не хотят дождаться здесь, пока враг получит подкрепление, нужно выходить навстречу. С привычным мягким звуком клинок продирался сквозь тело врага, и Ксанда больше не заботили судьбы Иторы. С чётким выдохом он наносил прямые рубящие удары, которые способен был выдержать не всякий гранит. Прошло всего не больше мгновения, как позади него распластались на снегу четыре скрюченные фигуры, пятый же – огромный для жителей Равнины воин с занесённым для удара двуручником так и не понял, каким чудом ничем не выдающийся по виду старик с бешеными глазами сумел отбить его страшный удар, а потом и удивляться уже было некому.
Ксанд из немыслимой позиции сумел извернуться и восстановить равновесие, снова подняв клинок на уровень глаз, готовясь отразить новое нападение. Тут мимо него пронеслась фигура Тсорина, за которым след в след держалась Тиля. Серый Камень снова оказался в тылу. На доске становилось тесно.
Бой продолжался совсем недолго, за это время отряд успел, помимо часового, потерять ещё одного человека – вражеский стрелок в упор всадил в него стрелу, сам поплатившись за своё тщание жизнью. Была подстрелена одна из лошадей, другая повредила ногу на камнях, так что и её пришлось добить.
Осматривая четверых воинов и девушку, бард убедился, что они отделались лёгкими царапинами, но в очередной раз утвердил себя в мысли отправить Тилю Ущельем в пределы Западной Тиссали, подальше от эпицентра разворачивающихся событий.
На скорую руку похоронив павших, даже не имея времени толком с ними попрощаться, отряд снялся
