урагана не закроешься ладонью, не заслонишься щитом. Ему показалось, или эти прожигающие насквозь лучи стали сильнее?
Тряхнув головой, бард жестом остановил раненого, осмотрел кое-как перетянутую рану, скривился, но пустил того догонять остальных. Везение их, похоже, заканчивалось. Через два пролёта слева показалась какая-то тёмная галерея, заметно забирающая кверху. Недолго думая Ксанд повернул свой маленький отряд туда. Спустя какую-то сотню локтей вокруг застыла кромешная тьма, однако бард поспешил шёпотом предупредить Тсорина не зажигать факелы.
– Двигаемся максимально тихо, если я не ошибаюсь, сейчас станет светлее.
И действительно, вскоре впереди послышался шорох, замелькали тусклые пятна света. Бард быстро-быстро перебрался вперёд, его словно что толкало, что-то очень важное…
Свет падал сверху, где потолок галереи выходил вровень со следующим уровнем коммуникаций. Сквозь толстую литую решётку было плохо видно, там ходили и, кажется, разговаривали. И язык этот не был похож на Имперский говор.
– Где мы?
– Вопросик… мы в толще Пика Тирен. В каком-то круглом зале…
– Не глупи, по дороге сюда чуть не погибли мои товарищи, а ты ещё шутишь?
– Я не знаю ответа на твой вопрос. Очень похоже на ловушку, но почему мы до сих пор живы… мне понятно одно – нам нельзя ждать, нужно спешить.
– Но куда же? Куда?
Ксанд вдруг узнал доносящиеся до них голоса. Один из них, что пониже, принадлежал лучшему бойцу Загорья, Коротышке-Миалу. Он был известен, почитай, на всю Средину своим умением здорово махать боевым топором. И слышать в его голосе нотки страха было странно. Тем более, что второй голос принадлежал не кому иному, как участнику последнего Совета Игроку Лисею Тиссалийскому, известному также под именем Проходной Тор. Из всех них он был почитай самым молодым из Игроков Средины, но уже прославился бесстрашием, которое и принесло ему в своё время столь богатую коллекцию. Из всех знакомых Ксанду лично Игроков только он не унаследовал от своего учителя ни единого камушка. Не было чего наследовать… И вот теперь этот боец, во всей своей силе, явно был растерян. Что такое встретилось этим двоим и их неведомым погибшим товарищам на пути сюда? Самому Ксанду все встреченные препятствия пока казались…
Что-то сверху закапало сквозь решётку, тёмная густая жидкость потекла по забралу шлема, бард нетерпеливо сорвал железо с головы, оттереть мешающее обзору…
Откуда разделся топот, первые бранные окрики, Ксанд не заметил. Только сверкнул во тьме фонтанчиком искр извлекаемый Тсорином меч, только заметались над решёткой тревожные огни, да зазвенела упрямая однозвучная сталь. Ксанд успел лишь обнаружить, как в отблеске неверного мечущегося огня его перемазанная ладонь перестала быть чёрной, а стала тёмно-алой.
– Вперёд, наверх, там друзья!..
В полусотне
