песня.
Еще одно несдержанное обещание.
Что будет с Антонио, когда я умру? “У вас сердце пошаливает”, – сказал зимой врач в Пескаре. Вдруг я сейчас рухну на клавиатуру?
Интересно, как они будут дальше веселиться в компании мертвеца?
Разве я такого не видел? Я и не такое видал. Где же это было?.. Ну да, я выступал в Альба-Адриатике, наверное, году в тысяча девятьсот восемьдесят третьем. Бармен медленно осел на пол. Аневризма аорты. Музыка перестала играть.
А когда тело унесли, меня попросили начать сначала.
Публика ночных заведений – варвары.
Раньше они захватывали земли, теперь – танцплощадки и кабинеты в ресторанах.
Все равно они просто варвары.
Переход от самогона к нью-йоркским коктейлям не означает, что человечество сделало шаг в будущее.
А все-таки эта девчонка из подпевки миленькая. Большие глаза. Я так мечтал о женщинах с большими глазами. Теперь они мне снятся и шепчут во сне:
“Я тебя понимаю, Пеппино”.
Или так:
“Пеппино, я люблю вас с Антонио!”
Наяву такого никогда не бывало.
А что бывало? Эх!
Незаконченные приключения. Пьяные, неуправляемые девицы. Дурочки, пытавшиеся заставить жениха или очередного хахаля ревновать к длинноволосому певцу.
Певец – я. Ничего выдающегося. Обычный голос. Танцую плохо. Слишком громко стучу по клавишам. Суетлив. Вот именно: петь как полагается не умею, поэтому начинаю суетиться. Я это понял в Пескаре, на концерте Паоло Конте.
Когда я увидел, что значит быть по-настоящему крутым и стильным. Двухдневная небритость, взгляд мутноватый. На губах усмешка. Харизма и власть.
Я тогда подумал: “Ага, вот, значит, как надо”.
Так-то вот.
В сентябре, когда летний кошмар кончится, я отвезу тебя, дорогой мой Антонио, в Лурд.
На этот раз мы правда туда поедем. Попросим Богоматерь сделать тебя поспокойнее и чтобы мне на сердце тоже стало спокойнее. Я попрошу ее о том, чего больше всего желаю: чтобы ты взглянул на меня с любовью, по-человечески, чтобы ты прочел в моих глазах, как сильно я тебя люблю, а я в твоих – как сильно ты любишь меня. Ни о чем другом я не стану просить. Чтобы мы с тобой молча обменивались живыми, а не пустыми взглядами, чтобы ты не выглядел отсутствующим, чтобы я мог проживать день с одной простой мыслью: я установил с сыном отношения, хорошие отношения.
Отведу-ка я завтра Антонио поесть рыбы. А то он все время ест красное мясо.
Одни говорят, что мясо полезно, другие – вредно. Пришли бы уж врачи к единому мнению.
Может, и доктор, который сказал, что у меня сердце пошаливает, ошибся.
С девчонкой на подпевках я еще не разговаривал, но все и так ясно. Мечтает попасть на “Голос”, а потом прямиком на Сан-Ремо. Я и сам хотел попасть на “Ищем
