его точно нет!
– Это тебе не игра! – разозлилась я.
– А я и не играю, – обиделась дочь, – сами тогда ищите!
Я обошла все четыре двери, так же, как дочь, прислушиваясь к их тайной жизни.
За одной из них отчетливо услышала детский плач. Не было никакого сомнения – плач нашего сына.
– Он здесь! – Я яростно надавила на звонок и, не дожидаясь ответа, забарабанила в дверь кулаками. Присоединился и муж. Мы звонили и звонили, и стучали в дверь кулаками и ногами.
Наконец нам открыли: на пороге стояла испуганная Марина с зареванным Ильей на руках.
– Ты что, с ума сошла?! – накинулся на нее муж.
– Илюшенька, мальчик мой, иди скорее к маме! – плакала я и целовала его куда попало.
– Я тебе покажу, гадина, как детей воровать! – супруг мой крепко ухватил няню за волосы.
– А-а-а-а, отпусти, отпусти! – завизжала она.
Прибежал ее пьянющий муж, попытался вырвать свою жену из рук разъяренного отца Ильи, за что крепко получил по физиономии. В довершение ко всему я отвесила Марине звонкую пощечину.
– Так, все, хватит! – крикнула моя дочь. – Прекратите! – и ткнула в пальцем в Марину. – Это не няня, это чудовище. И мы должны расколдовать ее, превратить обратно в добрую фею.
…Потом Марина долго причитала, умоляя не сдавать ее в полицию, а супруг ее, слегка протрезвевший от потасовки, был спешно отправлен в магазин за тортом.
– Я не знаю, зачем я это сделала, не знаю, – всхлипывала Марина, – мне просто захотелось представить, что у меня есть сын, что Илюша – мой сын, понимаете?
Мы сурово молчали.
– Я увезла его сразу, как только вы уехали. И все десять дней была ему настоящей мамой.
– Настоящая мама у него только одна, – назидательно сказала дочь, – вот она, – ткнула в меня пальцем.
– Да, да, я знаю, – закивала няня, – знаю, но мне так хотелось… так хотелось ощутить… Вы же знаете, у меня не может быть детей. Никогда, понимаете? Ни-ког-да!
– И поэтому ты решила украсть нашего? – сжал кулаки муж.
– Простите, простите, я не знаю, что на меня нашло… Я так хотела побыть мамой… Вы только в полицию не сообщайте, ладно?..
Сейчас Илюше два с половиной года. До садика еще полгода.
Он гуляет с няней на детской площадке, сидит в песочнице, увлеченно насыпая песок в ковшик большого желтого экскаватора.
– Малина, Малина! – зовет он няню. – Смотли. Какой у меня полный коф пефка!
Марина кивает и мечтательно улыбается, глядя на ребенка.
Именно я настояла на том, чтобы ее у нас оставить. Муж, конечно, был против. И дочь предостерегала: злые силы опять могут заколдовать ее и превратить в чудовище. Но я знала: ни одна няня не будет относиться к нашему сыну как мать. Никто. Кроме бездетной, беспутной и несчастной Марины.
Сейчас я жду третьего. Няню для него искать не придется –
