прошу прощения, фрау, – вошел адъютант Гитлера Гарри Менгесгаузен, – только что приехал фюрер, – сообщил он. – Он приглашает барона принять участие в беседе.
– Благодарю, – Маренн встала, Маннергейм поднялся вслед за ней. – Я распоряжусь, чтобы все документы, которые вы привезли с собой, доставили мне в клинику Шарите, – пообещала она. – И думаю, что уже на этой неделе смогу отправиться в Хельсинки. Если болезнь уже достигла острой стадии, медлить нельзя. И так, я полагаю, упущено много времени.
– Я вам признателен, фрау, – Маннергейм склонил голову и слегка сжал её руку. – Что касается условий работы, то можете не сомневаться. Несмотря на то что положение в стране сложное, мы на грани войны с Советами, я позабочусь о том, чтобы были созданы все необходимые условия.
– Благодарю, – Маренн улыбнулась. – Собственно, мне понадобятся только помещёние и… больная, – пошутила она. – Необходимое оборудование, медикаменты, и даже ассистентов, я привезу с собой. Чтобы не возникло никаких неожиданностей.
Вечер был холодный и необычайно ясный. Розовые лучи заходящего солнца скользили по неподвижной глади поросшего камышами озера. Изредка слышался хруст – это запоздалая утка садилась в камыши, торопясь к месту ночёвки.
– Рейхсфюрер очень доволен вашей беседой с бароном Маннергеймом, фрау Ким.
Кутаясь в пышный меховой воротник шерстяного пальто, Маренн шла с Шелленбергом по обсаженной елями и рододендронами аллее вдоль озера в загородной резиденции штурмбаннфюрера. Отблески играли на кожаных обшлагах его шинели и чёрном козырьке фуражки.
– Однако помимо сочувствия и желания оказать барону помощь в несчастье, которое постигло его лично, рейхсфюрер был бы весьма доволен, если бы вы, фрау Ким, находясь в Хельсинки, сосредоточились бы не только сугубо на своей профессиональной деятельности, но и обратили бы внимание на некоторые детали, связанные с нашей работой.
Шелленберг сделал паузу – ждал реакции.
– Я готова, мой штурмбаннфюрер, – ответила Маренн не задумываясь, – если это будет в моих скромных силах.
– Я уверен, вы справитесь.
Шелленберг улыбнулся.
– Я не попрошу вас, конечно, целенаправленно собирать сведения о противнике или следить за кем-то, для этого у меня есть в Хельсинки агенты, и они неплохо справляются с делом, – продолжил он. – Но как вы, вероятно, знаете, фрау Ким, связи, настроения, атмосфера – всё это играет существенную роль в том, какие выводы мы здесь в Берлине сделаем из полученной от агентов информации. Можно сделать акцент на каком-то факте, а можно трактовать его как второстепенный и увидеть важное обстоятельство в другом событии. Потому важна каждая мелочь. Поскольку княжна Шаховская, которой рейхсфюрер очень просит вас оказать помощь, действительно является ближайшей к барону Маннергейму персоной, вы, несомненно, будете
