когда Пети в живых нет. А на счёт Жуканова. Он ведь к нам несколько раз приходил, о многом расспрашивал. Не знаю. Мне показалось, что глуп он и заносчив… и всех подозревает в убийстве Петра. Даже меня. Так мне показалось…
– Работа у них такая,– тяжело вздохнул Константин.– Будем надеяться на лучшее.
Он, стиснув зубы, посмотрел на циферблат своих ручных часов. Но так и не понял, который час. Слёзы застилали его глаза.
На железнодорожном вокзале и в наиболее многолюдных местах, в частности, в месте, где произошло странное убийство, оперативников в форме полицейских, да и в гражданской одежде, находилось предостаточно. Очевидно, мерзкое и жестокое преступление надо было обязательно раскрыть, расследовать до конца. Но, скорей всего, причина всяческих «коповских» маскарадов и переодеваний заключалась не только в этом. Хотя по делу Арефина полиция и прокуратура работали рука об руку.
Правда, одно не учитывала оперативно-сыскная служба городского МВД, что «по гражданке» почти любой полицейский смотрится, как Дед Моро при… чёрной бороде. Ведь представителя правоохранительного порядка, даже если он, в «мундире» последнего бомжа очень легко распознать по походке, дежурной улыбке, не очень собранной речи (особенно, когда он старается войти в роль)… Вот таких тоже в городе хватало, не проходивших курсов актёрского мастерства.
Многие полицейские по манере своего поведения напоминают малых детей. Допустим, условной Машеньке два годика, прикрыла она глаза ладошками и говорит: «Меня нету». Она считает, что если она никого не видит, значит, и сама стала невидимкой… В общем, тут всё понятно. Но хватало в овраге и омоновцев, вооружённых до зубов. Кстати, не только в нём. Ясное дело, что, в частности, их активное «кучкование» ни коим образом не было связано с трагической смертью Арефина.
Сыщика из частного детективного агентства «Ориентир» и его руководителя Анатолия Розова не очень волновала полицейская суматоха, хоть он и в душе сочувствовал крепким и не очень крепким парням, обряженным, в большинстве случаев, в пятнистую камуфляжную форму или гражданский «прикид». Розов был в курсе происходящих событий, у него довольно много имелось добрых друзей и в полиции, и в разного рода местных прокуратурах.
Одно время и он работал в уголовном розыске, опером-сыскником. Но не долго. Получил ранение в правую ногу. Хромота не дала возможностей оставаться на «царской» службе. Медики категорически запретили ему оставаться в органах полиции в качестве оперуполномоченного. Бумажки из кабинета в кабинет с умным видом переносить – всегда, пожалуйста. Остальное – нет. Последствия ранения оказались довольно серьёзными. И даже в его молодом возрасте, ещё и тридцати не стукнуло, рана давала о себе знать (как у старика), ныла перед плохой погодой.
Сейчас Анатолий спешил по мелкому текущему делу, выполняя поручение большой группы пенсионеров с улицы Полтавской. Надо было найти похитителя собак и дать полную возможность (в судебном порядке) расквитаться бывшим
