барону и баронессе Корф, оплакивавшим безвременную кончину единственной дочери. Владимир постепенно пришел в себя, снова стал увлекаться мирскими грехами.
В начале 1897 года он познакомился с очаровательной грацией, синеглазой красавицей с осиной талей и водопадом белокурых волос – Модестиной Циламбелли. Модестина выступала на подмостках Малого императорского театра. Она была вожделенным объектом страсти многих богатых и знаменитых мужчин. Модестина оказалась разборчивой – она милостиво принимала драгоценные подношения, позволяла отобедать с собой у Кюба, но никогда не уступала натиску сгорающих от страсти богатеев. Про нее говорили, что она любовница одного из великих князей, который поклялся убить ее, если она изменит ему.
Сраженный ее совершенной красотой и удивительным шармом, Арбенин, как и десятки других, стал осаждать ее гримерную и квартиру. Он посылал шикарные корзины с цветами одну за другой, преподносил редкостные драгоценности и, наконец, был допущен в святая святых – в обитель дивы.
Модестина встретила его крайне любезно, Арбенин чувствовал, как в нем закипает кровь, когда он видит ее рядом с собой. Недолго думая, он сделал ей предложение. Модестина отказала. Это его поразило и задело. Как может она отвергать его, Владимира Арбенина, известного издателя и миллионера?
Барон Петр Корф, прикованный к тому времени подагрой к инвалидному креслу, устроил Арбенину скандал, когда узнал, что тот собирается сделать своей новой женой какую-то танцовщицу.
– Она не станет мачехой моей обожаемой Женечки! – кричал старик. – Я лишу тебя наследства, я отпишу все капиталы Евгении!
Владимир Арбенин, саркастически усмехнувшись, заметил:
– Петр Александрович, я сам достаточно обеспечен для того, чтобы прокормить жену и дочь. Модестина станет моей женой, запомните это!
Барон использовал последний козырь – он открыл Арбенину глаза на происхождение Модестины Циламбелли. Уверявшая всех, что она появилась на свет в знойном Неаполе как незаконнорожденная дочь одного из кардиналов, она на самом деле оказалась Матреной Афанасьевной Жужжелицей, дочерью купца из Новгородской губернии, предки которой были крепостными в течение многих столетий.
– Вы думали, это меня остановит? – приподнял бровь Арбенин. – Скажу вам более, я на прошлой неделе заплатил одному пронырливому журналисту пятьсот рублей, чтобы он не печатал это в своем грязном листке. Я люблю Модестину.
Грация Малого императорского театра все же дала согласие, когда Владимир Арбенин на коленях умолил ее принять кольцо с желтым бриллиантом как знак того, что она согласна выйти за него замуж. Матрена Жужжелица, она же Модестина Циламбелли, достигла того, к чему так стремилась, – она стала не содержанкой или любовницей одного из столпов общества, миллионера и крупного издателя, а его законной супругой. Ей больше не требовалось разыгрывать из себя снежную королеву, ее час пробил.
Свадьба Арбенина и Модестины послужила в ноябре 1897 года
