сам я – жених незавидный.
Ранальд только фыркнул:
– Ты из себя парень хоть куда, красивее не найдешь. По тебе столько девушек сохнет – ты даже представить себе не можешь!
Что правда, то правда – внешность у Лахлана была привлекательная: золотисто-каштановые волосы, светло-зеленые глаза, искрившиеся смехом, красивые черты лица. Немало девушек вздыхало по нему.
– Наверное, он имеет в виду свой огромный рост, Ранальд, – нерешительно проговорил Джиллеонан. – Девушек-малышек он и правда может напугать.
Очень высокий рост и крепкое сложение, унаследованные от отца, всегда оставались для Лахлана больным вопросом.
– Я имел в виду, что у меня нет ни гроша за душой! – огрызнулся он.
Тут оба родича возмущенно фыркнули, а Джиллеонан решительно подытожил:
– Ты же лэрд клана Макгрегоров, парень! Больше ничего и не надо, чтобы слыть завидным женихом.
Тут Лахлан вздохнул. По совету родичей он стал разбойником – и ни к чему хорошему это не привело. Он не собирается поспешно жениться только потому, что им понравилась эта идея. Тем не менее стоит все обдумать.
– Хорошо. Но я не собираюсь мчаться в Англию со всех ног и жениться с бухты-барахты, не заручившись никакой поддержкой. Я напишу моей английской тетке, посмотрю, что она посоветует и согласится ли помогать. Но если уж мне придется страдать среди англичанишек, вы двое извольте ехать и мучиться вместе со мной. И это вам говорит Макгрегор.
Другими словами, это был приказ, который они не могли не исполнить.
Глава 2
– Уедешь на этой неделе, милая моя, – непререкаемым тоном произнес Сесил Ричардс, нынешний граф Эмборо, обращаясь к своей единственной дочери. – Их светлости ждут тебя в Шерринг-Кроссе и встретят по всей форме. Попомни мои слова: тебе не составит никакого труда найти жениха среди всей этой знати.
Кимберли Ричардс недоуменно уставилась на отца, явившегося с этим странным объявлением в комнату, где она занималась шитьем. Перед ней стоял несколько обрюзгший мужчина с багровыми щеками, тускло-коричневыми волосами и серыми глазами. Кимберли ничуть не походила на него ни внешностью, ни характером, чему была очень рада.
Ей не следовало бы удивляться словам отца, несмотря на то что годовой траур закончился всего несколько дней назад. Ее скорбь по умершей матери была неподдельной. Она сторонилась развлечений и появлялась на людях только по воскресеньям, в церкви. Она потеряла жениха, с которым была обручена всю жизнь: он не мог или не желал отложить их свадьбу еще на полгода.
И тем не менее она ожидала чего-то в этом роде, поскольку чувствовала, что отцу надо избавиться от нее. Он совершенно не скрывал этого, как и своего желания жениться на вдове Марстон, которая поселилась в их небольшом городке в Нортумберленде несколько лет назад. Кимберли прекрасно знала, что вдова отказалась терпеть в своем доме еще одну женщину.
Чем скорее Кимберли
