и категорически недоступен и, возможно, плавает сейчас в своей панаме неторопливым брассом в бассейне какого-нибудь роскошного отеля, расположенного на берегу океана в штате Флорида, предоставив мне отдуваться за весь его финансово-агентурный аферизм…
– То есть вы понимаете, о какой сумме идет речь? – спросил Иван Константинович с ощутимой угрозой.
– Не понимаю.
– О сумме более миллиона долларов.
– Извините, но тогда я парюсь здесь за чужие радости.
– Выбирайте выражения.
– Я их как раз и выбираю. Самые доходчивые.
– Анатолий, вам придется у нас задержаться.
– На каком основании? – мягко вопросил я.
Иван Константинович помедлил, затем со вздохом произнес:
– Я буду откровенен, Толя. Вы взрослый мальчик, понимаете, с кем имеете дело, и уж, конечно, сознаете, что данную историю нам надо прояснить до конца. Поэтому предлагаю вам или сотрудничество, или конфронтацию. Как скажете, так и будет.
– Сотрудничество, – не утрудившись раздумьем, изрек я.
– Еще одно доказательство, что вы не придурок, – констатировал мой следователь. – А теперь позвоните маме на работу и сообщите, что вы уехали на три дня к школьному приятелю на дачу.
Из ящика стола он извлек трубку радиотелефона. Я в точности исполнил его приказ.
Далее – началось! Нескончаемые допросы, полиграф, снова допросы…
Скоро ситуация прояснилась для меня окончательно: я проходил в качестве свидетеля во внутреннем расследовании шпионским департаментом финансовых махинаций Николая Степановича, причем поначалу фигурировал как соучастник преступного сговора и доверенное лицо перерожденца в генеральском мундире, но во мне быстро, что называется, разобрались, и по прошествии третьего дня Иван Константинович передал мне заклеенный почтовый конверт, не отмеченный никакой надписью, но явно содержащий некие бумаги.
– Ваша трудовая книжка, – пояснил он. – Вы уволены с работы по сокращению штатов.
– Я понял, – кивнул я, уже свыкшийся с мыслью, что с Индией, да и со всей моей прошлой жизнью пришла пора расстаться. Однако заметил: – В Бангалоре у меня осталась куча вещей…
– Ах, Толя, – отозвался Иван Константинович, – вы даже не представляете, сколь мизерны ваши потери по сравнению с теми, какие вас ожидали первоначально!..
И я заткнулся.
– Кстати, – задал Иван Константинович напоследок меркантильный вопрос, – вам в банке не выдавали карточку для снятия денег из банкомата?
– Нет, – мотнул я головой, испытывая злорадное удовлетворение. – Обычно я приходил с книжкой к менеджеру, мы с ним хорошо знакомы… Он, собственно, мне и открыл счет. Зовут его Сешейя…
– Свободен, – процедил инквизитор сквозь зубы.
В том же военном автомобильчике с глухим кузовом, в народе именуемом «креветкой», я был доставлен с таинственного загородного объекта домой.
Несмотря на то что Иван Константинович в угрожающих выражениях предупреждал
