сообщили ее мужу, что она пошла в спальню.
– Я такого не говорила!
– У нас есть свидетели. Они слышали ваш разговор.
– И все равно! Я говорила Шепелеву, что его жена Мария пошла прилечь. И предположила, что в спальню. Но там она не была.
– С чего вы взяли?
– Потому что по возвращении от нее табаком пахло. Вряд ли она в спальне курила. Мария Николаевна сказала, что на балконе сидела в библиотеке.
– Мы его осмотрели. Пепельница пуста. Следов пепла нет. Окурка под балконом – тоже.
– Я ж вам объясняю: она не хотела, чтобы муж знал! Поэтому, наверное, пепельницу вымыла. А окурок выбросила куда подальше. В унитаз, скорей всего.
– Почему вы ее все время защищаете?
– Да потому, что не убивала она! Я точно знаю!
Хотя Валя совсем не была уверена.
Слишком уж много в одной точке сошлось.
Никогда она не забудет, как, повинуясь пронзительному женскому крику, бросилась в дом. Распахнула дверь, промчалась по коридору. И – встретилась взглядом с Марией Первой. Та стояла на верхней ступеньке лестницы. Рукава ее эффектного, в деревенском стиле, платья были в крови. Губы тряслись, и певица лихорадочно, словно заведенная, выкликала:
– Он мертвый! Мертвый!
А публика столпилась внизу, у лестницы, и внимала звезде в полном молчании.
Валентина, повинуясь общей тягостной ауре, тоже словно к полу приросла. Ни двинуться, ни слова произнести не могла.
Но тут зловещую тишину прервал недоверчивый голос:
– Кто мертвый?
Мария судорожно выдохнула:
– Мой муж.
И зрительный зал мгновенно взорвался, заохал, заговорил разом.
А Валентина справилась со ступором, бросилась к хозяйке. Но подняться успела от силы на пару ступенек. Ее оборвал грубый голос:
– Стоять!
Испугалась. Замерла. Оглянулась: командует смешной толстячок. Тот, кто спрашивал, не училась ли она в консерватории. Сейчас от его хмельной расслабленности и следа не осталось. Стоит серьезный, сосредоточенный. И авторитетно кивает ей:
– Обратно, обратно, милочка. А вы, Мария Николаевна, сюда спускайтесь. И расскажите нам – нам всем, – что случилось.
Певица взглянула на него недоуменно. Однако покорно выполнила приказ – сошла с лестницы. Пробормотала:
– А что рассказывать? Я… я удивилась, что моего мужа долго нет. И пошла его искать. А он в спальне… мертвый. Там столько крови!
Ее губы вновь дрогнули. По щеке поползла слезинка. А новоявленный следователь констатировал:
– Значит, смерть насильственная. – И деловито поинтересовался: – Как убит?
– Но… ножом. В грудь.
И тут в разговор вмешался еще один мужчина. За столом, вспомнила Валя, он сидел на почетном месте – справа от Шепелева. Видно, друг. Или особо приближенный.
Он выкрикнул:
– Но вы в спальне вместе были!
– Я
