после того как дети уехали, она затосковала, стала жалеть, что не поехала с ними. Здесь ей было плохо, гораздо хуже, чем дома. Кругом старые и больные, и она себя чувствовала старой и больной, все было чужое: и люди, и стены, и еда, казенная, противная.
– Я сама себя в тюрьму определила, – решила Вероника Карповна, и ей так стало тоскливо, так захотелось домой, что даже сердце заболело.
Ее сначала не хотели отпускать, но потом пришла заведующая и сказала, что эта бабушка пока у них не живет, только днем приходит, и ее отпустили. Она добралась до дому, села на лавочку и тихо просидела до самого вечера. Ей так было страшно и стыдно, как будто она не прабабушка, а девочка-первоклассница, которая расстроила родителей и теперь боится идти домой.
В песочнице играли дети. Глядя на них, Вероника Карповна вспомнила свою правнучку Настеньку. «Бабуся, мы без тебя не справимся!»
«А ведь и правда, не справятся они без меня», – подумала старушка, приободрилась и встала со скамейки…
Вот такая история рассказана в книге, имеющей подзаголовок «Книга для заботливых детей престарелых родителей». Очень жаль Веронику Карповну, жаль и ее детей и внуков, которые упорно не хотят знать о душевных потребностях старой женщины, не желают понимать, как же это так: дом полон людей, а ей и поговорить не с кем. Горько, когда такая бабушка живет в семье на правах прислуги, с чувством непонятной вины, ощущая себя не прародительницей рода, живущего и ширящегося у нее на глазах, но девчонкой-первоклассницей, боящейся детей и внуков. Не радостью оттого, что она не одна, что окружена людьми, а обидой от внутреннего одиночества и непонимания – вот чем живет старая женщина.
Но, увы, и сама она, как это ни странно прозвучит, виновата. В книге «Женское одиночество» мы говорили о том, что не всякая жертва полезна. Что высший полет души – жить ради других людей – может оказаться вовсе не подвигом, если доходит до абсурда. Клайв С. Льюис очень верно подметил, что любовь, ставшая богом, становится бесом. «Глубокая, поглощающая обоих (мать и ребенка. – Ред.) любовь женщины, которая в полном смысле слова “живет для своего ребенка”, богом становится легко… Она (любовь) станет богом, станет бесом – и разрушит нас, а заодно и себя…» Мама-служанка в итоге ничем не лучше мамы-тиранки, хотя семья ее живет припеваючи со всеми удобствами и бережет свои нервы. Но, основываясь на словах Христа о том, что ближнего мы должны любить как самого себя, мы не менее, чем о других, заботимся о своей душе. Творя же кумира из собственной семьи, женщина никогда не выполнит свое великое предназначение – достойное воспитание детей.
Вспомним, как любили свою мать дети Императора Николая Второго и Императрицы Александры Феодоровны, как ухаживали за ней, когда она болела. Младший сын, наследник Алексей, однажды даже отказался есть блины – свое любимое блюдо, в то время как его мать страдала от болезни. Казалось бы, именно Александра Феодоровна, забывая о себе, жила ради мужа и детей, но ее дети, несмотря на такую самоотверженность, стали христианскими мучениками, а не самовлюбленными эгоистами. В чем же дело? В том, что святая царица во главу угла ставила
