с этого момента для Романькова я стал врагом. И при каждом случае он демонстрировал свою неприязнь. Мне же было всегда очень интересно соперничать именно с великим, даже величайшим рапиристом всех времён, который всегда был и оставался приверженцем классического фехтования. Это было не просто, нет, потому что Саша дрался в каждом бою до конца, как зверь. Но комфортно, потому что он, повторяю, был классиком. А мы уже были испорченные – могли и в плечо уколоть, и в бок, и даже иногда в треугольник. Я уже успел подглядеть не классическое, а я бы назвал его «буржуазное» фехтование, когда можно было, как в сабле, захлестнуть, идти на соперника с прямой рукой, уколоть не прямо, а с прохлёстом. У того же Романькова четвёртая защита была сумасшедшей, но и она пробивалась, если получалось захлестнуть клинок.
Вот ему с нами было очень некомфортно. Особенно на тренировках. Начинаешь хлестать, а он начинает беситься. А иным путём Романькова не переиграть – только используя нестандартные приёмы.
Финал Кубка я проиграл Анвару Ибрагимову. Он тогда вернулся после турнира «Дружба», который проводили из-за отказа участвовать в Олимпийских играх в Лос-Анджелесе. К тому же уже больше года тренировался у Марка Петровича Мидлера. И быстро усвоил уроки учителя. Он всегда был самым перспективным среди своих ровесников – лучше, чем я, чем Дима Шевченко. И если бы он держал себя в форме и продолжал относиться к фехтованию серьёзно, стал бы великим на долгие годы. К сожалению, по известным причинам этого не произошло.
И ещё могу сказать: когда я сам стал тренироваться у Мидлера, Анвар стал для меня как прочитанная книга. В том же 1987 году на чемпионате страны за «вход в восемь» у него уже не было шансов меня победить. Но это было много позже.
Про закулисные игры
Но внутри страны уже начались совсем не спортивные, некрасивые игры: страна-то большая, участников много, а в сборной всего три места.
Собственно, почему начались? Просто для меня всё это было в диковинку. Не мог даже представить в свои юные годы, что подобное возможно. Только один пример приведу. На чемпионате страны в Хмельницком в ноябре того же 83-го фехтую с белорусом. Судил известный в прошлом рапирист, экс-чемпион мира Василий Станкович из Львова. Упорный получился поединок. Но при счёте 9:9, когда по тем правилам оставался всего один укол до победы, и произошёл этот неприятный момент.
Не успели мы после разбора очередной фразы встать друг напротив друга, раздалась команда рефери «Готовы?» Я тут же по всем правилам поднял руку: «Не готов!» И слышу от судьи: «Предупреждение!» Борец за справедливость, стал возмущаться, на каком основании мне сделано замечание, если это было моё право – ответить утвердительно или отрицательно. В ответ услышал дерзкое, не допускающее возражений: «На место!»
Не успел надеть маску, не говоря уже о том, чтобы встать в стойку, ещё находясь спиной к судье и боком к сопернику, услышал: «Готовы? Начали!» Я – стоп. И сразу следом – «Штрафной укол!» Отец чуть не растерзал
