рты пораскрывали! А пока не заведется, молчит. Хорошо – молчит, плохо – тоже молчит, – Чернышев устало потер виски. – Что вытянул из него?
– Воду, оказывается, из колодца для питья не брали…
– Как не брали?
– Плесневелая была, – словами Столбова ответил Антон и коротко пересказал содержание разговора.
Чернышев долго сидел молча, тер белые от седины виски, словно у него сильно болела голова.
– Это для меня новость, – наконец сказал он. – А кто давал команду землей колодец засыпать?
– Говорит, бригадир.
– Ведерников? Вот хрыч – мне ни слова об этом.
Чернышев задумался, и Антон услышал, как нудно бьется об оконное стекло крупная муха. Тяжесть несбывшейся надежды навалилась на Антона. Еще утром хотелось взяться за сложное дело, которого ждал с первого дня работы. Вспомнилось, как после разговора с подполковником радостно екнуло сердце, как боялся, что за расследование возьмется Кайров. Утром казалось, стоит приехать в Ярское, ухватиться за конец ниточки, и пойдет, и пойдет распутываться клубок забывшегося от времени преступления. Вместо этого – день проходит, а ни ниточки, ни клубка и в помине нет. Сплошной туман. Кости пожелтевшие, может, им сто лет в субботу будет. Упоминал же Кайров подобный случай. Опять же – флотская пряжка, пуговица с якорем…
– Маркел Маркелович, – Антон резко повернулся к Чернышеву. – У вас в селе есть бывшие моряки?
Чернышев задумался.
– Вроде бы нет. Танкисты есть, саперы, ракетчики, – начал перечислять он. – Пехоты – царицы полей полно. Даже летчик есть – сын бригадира Ведерникова, а моряков не могу припомнить. Нет у нас моряков.
– Значит, пряжка и пуговица не с землей от школы в колодец попали?
– Этого утверждать не могу. После Отечественной войны у нас каких только пряжек и пуговиц не было! Фронтовики этих сувениров полным-полно навезли. И не только пряжки да пуговицы. У Ведерникова, помнится, года четыре на огородном пугале эсэсовские мундир и фуражка при всех регалиях красовались, – Чернышев улыбнулся. – Все птицы ведерниковский огород стороной облетали.
Появившееся внезапно у Антона предположение отпало так же быстро, как возникло.
5. Граф-Булочкин
Рабочий день еще не начался, и, как всегда в такие часы, в райотделе было тихо и прохладно. «План следствия», – отчетливо написал на чистом листе Антон, аккуратно подчеркнул заголовок и вспомнил где-то вычитанное, как один из маститых писателей, положив перед собою чистый лист бумаги для нового романа, испытывал ужас от предстоящей работы. «Писателю было проще, он мог писать свои романы десятилетиями, а расследование – душа винтом – надо закончить в установленный законом срок», – подумал Антон, вздохнул и, сняв телефонную трубку, набрал номер Бориса Медникова. Несмотря на ранний час, Медников был на работе, но утешить ничем не мог – заключение областной экспертизы раньше трех дней и ждать было нечего.
Без пяти девять
