Голова закружилась, к горлу подкатил тугой ком тошноты, грудь сдавило, словно тисками, за каждый вздох приходится бороться. Еще немного и я задохнусь в проклятом кристалле!
– Монах! Выпусти меня! Выпусти!!!
– Тише-тише, – сказал кто-то, касаясь моего плеча. Я сорвался в головокружительное падение, калейдоскоп красок радугой брызнул в глаза, наконец, все завершилось ощутимым ударом спины о кровать. Сердце суматошно колотилось, взламывая грудную клетку, во рту пересохло, по спине сбежала противная змейка холодного пота.
Потребовалось пара секунд, пока я сообразил, что нахожусь в собственной комнате, а у кровати стоит Забровский, с легкой опаской взирающий на пистолет, заметно подрагивающий в моей руке. Я перевел дыхание – проклятый монах и его дурацкий кристалл оказались сном. Кошмарным, липким, но сном.
– Я же выстрелить мог, – прохрипел я, конвульсивно сглатывая. – Что вы здесь делаете?
– Вы кричали, – невозмутимо пояснил Забровский. Звякнул графин, в моей руке оказался стакан воды. Наблюдая, как я жадно поглощаю живительную влагу, Забровский продолжил, – А на счет выстрелить… Вы профессионал, рука к оружию привычна. Такие люди с бухты-барахты на курок не жмут.
Все то он знает, теоретик крабов. Под взглядом Забровского, полным сочувствия, моя рука нырнула под подушку, убирая пистолет с глаз долой.
– Кошмар приснился? – спросил Забровский. В голосе мага прозвучало сочувствие, но почему-то подробностями страшного сна делиться не хотелось. Что-то там такое проскочило, интимное. Подсказка, что ли. Нужно будет проанализировать на досуге.
– Да так, ничего особенного, – сказал я, прислушиваясь, как сердце умеряет бег. – Вы извините, что побеспокоил. Все уже прошло.
Я демонстративно принялся взбивать подушку. Забровский намек понял и направился к дверям. Но на полпути остановился.
– Вас монах посетил, – констатировал Забровский факт, заглянув мне в глаза. Я прикинулся шлангом.
– Какой монах? Обычный кошмар, навеянный духотой, – попытался я сделать вид, что не понимаю, о чем речь. А у самого дух перехватило, стоило вспомнить заточение в удушающем кристалле.
– Вы, Марк, на всё ущелье кричали: «Монах! Выпусти меня!» А тут только один монах бродит. Черный, – с тихой грустью сказал Забровский. Потом церемонно раскланялся и добавил: – Не буду вам мешать. Отдыхайте. Монах редко приходит больше одного раза за ночь.
В голове мелькнула догадка.
– Вас Монах тоже в кристалле душит? – догнал мага у самых дверей мой вопрос. Забровский замер на месте, словно наткнулся на стену. Медленно оглянулся и взгляд, тяжелый, как смертный приговор, скользнул по моему лицу. Повисло неловкое молчание, будто я невзначай упомянул о веревке в доме повешенного.
– Нет, – сказал маг, словно выстрелил. По лицу
