Отправьте в Берилл. Поступайте как знаете. Не возвращать же все Взятому.
– Дело твое, – пожал я плечами. – Я лишь надеюсь – Душелов не подумает, что мы перешли ему дорогу.
– Правду знаем только я и ты. Я ему не скажу.
Он смел снег с лица старика. Загребущий быстро остывал.
Потом Ворон пустил в ход нож.
Я врач. Я ампутировал конечности. Я солдат. Я видел залитые кровью поля сражений. И тем не менее меня замутило. Как-то неправильно, когда мертвецу отрезают голову.
Ворон спрятал наш кровавый трофей под плащ. Его не тошнило.
На обратном пути я спросил Ворона:
– Кстати, а почему мы вообще за ним отправились?
Помолчав, Ворон ответил:
– В последнем письме Капитан просил покончить с этим делом, если выпадет такая возможность.
Когда мы подошли к площади, Ворон сказал:
– Иди наверх и узнай, на месте ли Душелов. Если нет, то отыщи самого трезвого из наших и отправь его за фургоном. Потом возвращайся сюда.
– Хорошо. – Я вздохнул и торопливо зашагал к нашему дому.
Что угодно отдам за толику тепла.
Снега выпало уже на фут. Я всерьез боялся отморозить ноги.
– Где тебя носило?! – рявкнул Эльмо, когда я ввалился в комнату. – И где Ворон?
Я огляделся. Душелова нет. Гоблин и Одноглазый вернулись, но такие пьяные, что их сейчас можно приравнять к покойникам. Масло и Крутой оглушительно храпят.
– Как Масло?
– В порядке. Так где ты был?
Я уселся возле огня и стянул сапоги. Ноги посинели и онемели, но все же я их не отморозил. Вскоре кожу начало болезненно покалывать. И вообще, я еле шевелился после бесконечных хождений по снегу. Я рассказал Эльмо обо всем.
– Вы его убили?
– Ворон сказал, что Капитан просил закончить эту историю.
– М-да… Вот уж не думал не гадал, что Ворон пойдет резать Загребущему глотку.
– Где Душелов?
– Еще не возвращался. – Эльмо ухмыльнулся. – Я сам пригоню фургон. Никому больше не рассказывай, тут слишком много трепачей. – Он накинул на плечи плащ и торопливо вышел.
Руки и ноги немного отогрелись. Произведя в комнате разведку, я позаимствовал сапоги у Масла – они оказались примерно моего размера, а ему были пока не нужны.
Опять выхожу в ночь. Уже почти утро. Скоро рассвет.
Я ждал от Ворона упреков, но меня постигло разочарование – он лишь посмотрел мне в глаза. Ворон стучал зубами от холода. Помню, я еще подумал, что он все-таки человек, как и мы.
– Пришлось переобуваться. Эльмо отправился за фургоном. Остальные надрались до бесчувствия.
– А Душелов?
– Еще не вернулся.
– Пора сажать это семечко. – Он шагнул в снежную круговерть.
Я торопливо последовал за ним.
На ловушке снег не оседал, и она по-прежнему посверкивала золотом. Талая
