уруса, что не заметила, как сползший яшмак открыл ее симпатичную мордашку, за что получила от отца грозный окрик. Но дочь хорошо знала отца и его любовь к ней. А поэтому ничуть не испугалась и предложила:
– Давайте будем его звать Санд.
Отец посмотрел на нее, улыбнулся, и окружающим стало понятно, что он согласился.
Но недолго Умур-бей позволил рассматривать его покупку. Он приказал одному из акынжи отвести гуляма в шатер, где тот будет жить. Это было давнишнее, хотя и огромное, строение. По всей видимости, оно когда-то принадлежало бею. Но за ветхостью его передали для своих райю или даже гулямов.
Стоило акынжи со словами: «Это твое жилье» отбросить полог, чтобы пропустить уруса, как оттуда вырвалась стая одичавших собак. С лаем и угрожающим рычанием они промчались мимо. После такой встречи неприятно было туда заходить. Но акынжи грубо толкнул Андрея: «Иди!» Юноша едва сдержался, чтобы не дать достойный ответ. За ним с факелом зашел и его страж. Дуновение ветра обнажило многочисленное количество дыр. Акынжи не обратил на это ни малейшего внимания, зато показал его постель. Это была груда старого меха с валиком для головы, на котором только что отдыхали собаки. Затем приказал жестами раздеться и надеть другую одежду.
Вместо привычных порток – шаровары. На ноги – сапоги с острыми носами. На рубаху – безрукавку из овчины. На голову – чалму. С подбором одежды акынжи пришлось побегать. Все приготовленное ему не подходило, было мало. Когда одели, получился сельджукский воин. Акынжи, довольный, разулыбался и что-то стал говорить быстро, быстро. Андрей только пожимал плечами: мол, не понимаю. Тот ударил себя по голове и куда-то исчез. Его долго не было. Вернулся не один. С коренастым сельджуком, который на чистом русском языке сказал:
– Я у тебя лалой буду.
– Кем, кем? – удивленно спросил Андрей.
– Ну, толмач, понимаешь?
– Не-ет, – покачал Андрей головой.
– Разъяснять, учить языку и их оружию.
– А-а-а. А ты… русский?
Тот вздохнул:
– Русский. С Курску. Слышал?
– Неет.
– Я давно здесь. Уж лет пятнадцать.
– Продали?
Вторично глубоко вздохнув, ответил:
– Продали, – и добавил, оглядевшись по сторонам, – ты Наима опасайся. Злой человек.
Андрей догадался, что за Наим, и махнул в сторону акынжи головой – мол, слышит.
– А… ни бельмеса по-русски.
Акынжи что-то сказал. Андрей вопросительно посмотрел на своего лалу.
– Говорит, завтра обучение начнется.
– Звать-то тебя как?
– Иваном раньше кликали. Сейчас Хасан.
– Я был Андреем, а сейчас назвали Санд.
Назавтра ему сообщили,
