Ну… вены…
– Всем! – засмеялась Оля. – Так что сказали?
Я с облегчением выдохнула. Не маньяк он.
– Завтра операция. Коршун у меня.
– Нормально все сделает! – заверила Оля.
А я стала думать, во что переодеться. Из короткого у меня с собой только пижама и халатик. Ладно, пойду в халате, не в пижаме же! Переодевшись, я взглянула на Олю.
– Блин, и что, мне прямо так к нему идти?
– Ну, больше же нет ничего другого! – снова развеселилась она. – Доктору понравится!
– Главное, чтоб не сильно, он мне еще живой нужен, – донеслось с кровати Тани. Голос у нее был сиплый, но уже бодрее.
Я подошла к Тане.
– Ты как там?
– Пока еще кайфую, прет меня. Спать хочу.
– Еще полчасика, – улыбнулась ей мама. – Потом поспишь.
– Ладно, сейчас вернусь, – я потопала до ординаторской. Постучала в дверь, приоткрыла ее. – Можно? – Коршун уже что-то писал. – Я переоделась.
Он отвлекся, перевел взгляд на меня, потом изменился в лице.
– Кузнецова, а че не в трусах?! – вскочил и открыл дверь ординаторской, которую я уже успела закрыть. – Ты представляешь вообще, что там сейчас медсестры на посту подумают?! Мне работа дорога! Ты с ума сошла?!
– Но у меня нет ничего короче! – стала я оправдываться. А что подумают медсестры на посту, мне и так было ясно по их лицам, когда я сюда заходила.
Он схватил меня за руку и вывел в коридор.
– Тут посмотрю. Повертись, – попросил доктор. Я послушно сделала круг на одном месте. Коршун кивнул. – Хорошие… вены. Не забудь завтра чулки надеть прямо с утра. Не есть, не пить с вечера.
– А во сколько, хоть примерно, будет операция?
– Не могу сказать. У меня вас завтра четверо. У тебя по времени самая длительная операция, будешь четвертой. Придется подождать.
– А потом вы, уставший после троих, меня резать будете?! – запаниковала я.
Он засмеялся.
– Алиса Сергеевна, шли бы в палату. Тут мужчинам нервничать нельзя, а вы в таком коротком халатике. Завтра вас позовут, как только я освобожусь.
Я обиженно засопела и отправилась обратно в палату, чувствуя на себе его пристальный взгляд.
– Ну что, соблазнила Коршуна? – весело поинтересовалась Оля.
– Да ну его, – буркнула я, переодеваясь в спортивный костюм. – То «одень что-то покороче», то «а че не в трусах?». Побоялся меня в ординаторской смотреть, чтоб медсестры ничего не подумали лишнего.
Девчонки покатились со смеху, а я подошла к окошку.
– Значит, оценил он твои ножки! – сделала вывод Оля. – Переживает Коршун!
– Угу. Козел он, а не Коршун.
– С утра Коршуном был, – раздалось за спиной.
Мои глаза расширились от неожиданности, а в палате наступила звенящая
