злобным капитаном в его водах. Слава Богу, что до Ладожского озера несколько часов езды, не то Максимка перекопал бы его берег вдоль и поперек…
Зато была еще одна легенда, совсем уж сказочная, которая гласит, что в одном из многочисленных озер Карелии – неизвестно в каком именно – обитает ужасное чудовище. Огромных размеров, с длинной шеей и блестящей на солнце чешуей. Как водится, прислуга в Горках клялась и божилась, что чудовище живет именно в озере, что разделяет дачи Николая и графини Раскатовой, а потому Максимка часами иногда просиживал на берегу в надежде его увидеть. И после заката тоже, прячась от своего гувернера, он любил посидеть у озера: дворовые угощали его морошкой, ароматной ухой из форели и снабжали заодно все новыми и новыми порциями баек.
А озеро это местные и впрямь недолюбливали и старались обходить стороною, потому как даже рыба здесь не водится – хотя во всей Карелии ох как сложно отыскать водоем, где не было бы рыбы. И, хоть на картах это озеро никак не обозначено, но финское население меж собой называет его Перкелинъярви, что переводится, между прочим, как «Чёртово озеро».
* * *
Всякое совместное лето у Рейнеров начиналось с того, что старший брат пенял младшему, что пора, мол, остепеняться: обзаводиться семьей, домом и браться, наконец, за дело. Под «делом» Николай имел в виду серьезные занятия художественным искусством, поскольку считал, что у Грегора есть к этому способности. И то, что Грегор не желал «заниматься делом», было для Николая, что ножом по сердцу.
– Остепениться… – задумчиво произнес Грегор любимое словечко своего брата.
А потом осмотрелся – оказывается, он сам не заметил, как ноги привели его на другой берег озера, к даче Раскатовой. Уголок этот, укрытый от всего внешнего мира, был столь тихим и умиротворенным, что Грегор охотно понимал, отчего Надя так любит это место. Правда, самой Наденьки здесь теперь не было – лишь ее книга, забытая на скамейке. Грегор, не удержавшись, подошел и прочел название:
«Джон Уильям Полидори «Вампир7».
Хмыкнув, он положил книгу обратно. Отчего-то Грегор не думал прежде, что Наденьке нравится подобная литература и герои вроде байроновского Чайльд-Гарольда8 – сам-то он подобных героев и их метания считал смешными и глупыми… но быстро приободрился, решив, что, если Надя вот бросила этого «Вампира» на скамейке, то тоже считает книгу смешной и глупой.
И вспомнил отчего-то, что приятель его, Леон, как раз любил на досуге изображать из себя Чайльд-Гарольда. Особенно при дамах.
– Остепениться… – снова повторил Грегор в задумчивости.
На доводы брата он обычно отшучивался, заявляя, что еще недостаточно зрел для женитьбы. Грегор и в самом деле не понимал, как можно, будучи в здравом уме, выбрать из тысячи женщин всего одну и оставаться верным ей до гробовой доски – а то, что супруге своей (ежели таковая когда-нибудь
Английский писатель и личный врач лорда Байрона, под влиянием произведений которого и была написана повесть «Вампир» – первое на тот момент произведение о вампирах. Повесть опубликована в 1819 г.
Главный герой поэмы Байрона «Паломничество Чайльд-Гарольда», написанной между 1812-1818 гг. Стал первым воплощение т.н. «Байроновского героя» – крайне популярного на протяжении всего XIX века типажа в литературе. Типаж раскрывает образ пресыщенного молодого человека, который разочаровался в жизни, полной удовольствий и веселья. Чайльд-Гарольд прекрасно образован, таинствен, загадочен, мрачен, а также пользуется популярностью у женщин. Склонен к меланхолии и биполярным стремлениям
