Левко с казаками останавливался, также погибли. Митроха, во всяком случае, поначалу так думал, когда увидел деда в луже крови. Знал малец, что есть кладовая в доме у хозяев.
Хату, где он жил, спалили татары, а дом Горьпы и Федора, стоявший чуть в стороне, уцелел. Поразмыслив, Митроха решил в погребе схорониться. Подошел к месту, где был лаз в полу, да потянул за металлическое кольцо, отбросив половик. Доска, закрывавшая лаз, с трудом, но поддалась. Митрохе пришлось немного повозиться, пока ее в сторону отодвинул. Силенок у тринадцатилетнего парня не так и много было, зато смекалки хватало. Руки Митроха от пыли отряхнул, уже нагнулся, чтобы рассмотреть, что же там внизу, как вдруг услышал шорох и плач. Вначале Митроху страх охватил, но потом парнишка догадался, что в погребе кто-то есть, и этот кто-то также от татар тут прячется. Набравшись храбрости, Митроха в темноту проема и спрашивает: «Кто здесь». А ему в ответ Горьпа и отвечает: «Я с Маричкой, да со Светланой. Сейчас выберемся, если татар нет».
Как тогда Митроха обрадовался, не передать словами. Помог он бабке, как мог, лестницу поднести и наверх подняться. Что ж тут делать, когда ночь на дворе? С раннего утра решили делом заняться, погибших, как могли, похоронить, да только не все так вышло, как рассчитывали. Повезло Митрохе и Горьпе с внучатами. Где-то часа через четыре после восхода солнца к поселению подъехал казацкий разъезд. Казаки, чем могли, тем помогли. Митроха же спросил у казаков, знают ли они Левка Байзаблуда. Такие в отряде нашлись. Один из казаков, некто Семен Дереза, спросил у Митрохи:
– Левко, кем тебе приходится?
Подумал Митроха тогда и ответил:
– Левко – мой друг. Он мне амулет подарил.
Чтобы казаки не подумали, что он обманывает их, Митроха полез под рубаху и вытащил из-под нее амулет. Лучик солнца осветил круг, который образовывали две сабли, а внутри, по центру круга, красовался трезубец, центральным зубом которого был меч.
– Вот, – слегка запинаясь, произнес Митроха. – Я не вру.
Семен переглянулся с товарищами. Почесав затылок, слегка прищурившись, Семен спросил себя и казаков:
– И что теперь делать? Не оставлять же хлопца одного. Куда он пойдет? Осень на носу. У тебя есть, где жить? – спросил Семен и в сердцах махнул рукой. – Сам знаю, что податься некуда.
– Может, на Сечь взять? – предложил Ярофей Сильджуга.
Семен с прищуром взглянул на Ярофея, потом на Митроху. Казаки одобрительно загудели, соглашаясь с таким решением Семена. Решение он уже принял, но для Митрохи сделал вид, что думает. Положив руку на затылок, Семен едва заметно сдвинул шапку вперед и слегка почесал затылок, соображая. Митроха выжидал, что же скажет дядечка. Он сразу усек, что Семен среди казаков главный и от его решения зависит и его, Митрохи, судьба. Поразмыслив, Семен, слегка усмехаясь, спросил:
– А что делать на Сечи будешь?
– Казаком
