внутренне приготовившись к расплате за «павлина», был приятно удивлён. И, сбросив спесь, протянул Аладьину руку:
– Благодарю за плодотворное сотрудничество.
– Всегда к Вашим услугам, – ответил тот, – Будем считать, господа, что мы заново познакомились!
– У нас закончился морс, – сообщила Тата, демонстрируя пустой кувшин.
– Я принесу! – откликнулся Георгий, и вперевалочку направился по лестнице вниз.
– Это было опрометчивое решение – отправить за морсом «неторопливого слона», – смеясь, подметила Анна Яковлевна, – Думаю, он вернётся не раньше, чем через час.
Все рассмеялись.
– А давайте пока попросим господина Аладьина рассказать что-нибудь интересное о столице, – предложила Тата.
Василий подарил ей душевную улыбку:
– Очаровательная Татьяна Михайловна, я с удовольствием расскажу что-нибудь, но в другой раз. Давайте не будем забывать, что сегодня день рождение, и всё внимание должно быть обращено к имениннице. Ольга Александровна, я, к сожалению лишь за час до моего визита узнал о том, что приглашён на это торжество. И не успел приготовить для Вас подарок.
– Ну что Вы…, – скромно улыбнулась она.
– Но я, пока одевался, сочинил стихотворение. Я тогда ещё не знал, как Вы выглядите, и позволил себе пофантазировать. Разрешите, в качестве подарка, я Вам его прочту.
– Прошу Вас, – замирая от восторга, прошептала Оленька.
Аладьин приосанился и, бросая изредка взгляды в сторону Анны Яковлевны, начал:
– Сквозь талый лёд из серых туч
Мелькнёт улыбкой солнца луч.
Ваш дивный взор, он добрый свет,
Растопит этот вечный снег!
И, пробудившись ото сна,
Вы в мир шагнёте, как Весна.
Походкой лёгкой, неземной,
Заполните весь свет собой.
Я бросить к Вашему окну
Готов и солнце и луну!
Пренебрегая сотней роз,
Сплести для Вас венок из звёзд…
В зале повисла тишина.
– Как красиво! – тихо и вдохновенно сказала Анна, нарушая всеобщее молчание.
«Если бы она знала, что на самом деле я читал их для неё, а не для Чикиной», – вздохнул про себя Василий.
– Вы, действительно, сочинили это сами, только что? – усомнился Весновский.
– Виктор Александрович, – одёрнула его Оленька и трогательно заломила руки, – Ах, Василий Кириллович! Как это прекрасно! Мне никогда никто не посвящал стихов. Спасибо!
Лидия Туркина завистливо прикусила губу.
– Браво, господин Аладьин, – констатировал Крашенинников, – Вы нынче всех затмили своими способностями.
– Я что-то пропустил? – появился Георгий с кувшином клюквенного морса.
Весновский поправил очки и двинулся прочь из гостиной.
– Куда Вы, Виктор Александрович? –
