Александра Павловича, и начал топтаться под дверью. Караульный офицер с явным недоумением косился на него. Сашка вдруг подкрался вплотную и, прижимая ухо к двери, прошептал:
– Я только чуточку послушаю… Что там происходит…
Караульный вытаращил глаза:
– Ваше благородие, да Вы что! Если кто-то увидит, нас вместе на гауптвахту…
– Ладно-ладно, – ретировался тут же Чернышёв, отходя на безопасное расстояние.
Покуролесил ещё немного по коридору. И понимая, что, действительно, ведёт себя неподобающим образом, встряхнулся и похлопал себя по щекам.
Успокоился. Сделал три глубоких вдоха. Решил: «Всё. Хватит унижаться». И пошёл прочь выполнять поручения великого князя.
– Надежда Алексеевна, какая приятная неожиданность, – обратился к ней Александр, когда адъютант удалился, – Что привело Вас ко мне?
– Простите, Ваше высочество, – взволнованно начала она, теребя муфту, – У меня несчастье. И, кроме Вас, мне не к кому обратиться за помощью.
– В самом деле? – наигранно воскликнул он, – И что у Вас случилось?
– Дмитрия Платоновича арестовали в Вильно, – выдохнула она.
– Что Вы говорите! – покачал головой цесаревич, – Какая неприятность.
– Умоляю, помогите!
Он в ответ задумчиво покачал головой:
– Даже не знаю, Надежда Алексеевна, чем же Вам помочь…
– Поговорите с императором! – подсказала она, – Ведь Дмитрий Платонович до глубины души предан Его императорскому величеству. За что его арестовали? Это, должно быть, ошибка!
Александр принял вид мыслителя, обременённого тяжёлым вопросом:
– Дело сложное. Ума не приложу, как к нему подступиться?
Надя поняла его игру:
– Александр Павлович, я понимаю, что после нашей… последней встречи Вы, вероятно,… сердиты на меня, – она вздохнула и старательно выговорила, – Я прошу прощения, если своим поступком оскорбила Вас.
И, пережив эту низость, заговорила смелее:
– Но, я помню наши прогулки и разговоры за чаем. Вы убеждали меня в своей преданной дружбе. И я искренне верила Вам. И по сей день продолжаю верить, иначе не пришла бы просить Вас об одолжении.
«Ловишь меня на слове?» – думал Александр, – «Давишь на благородство. Ай, молодец! Какой верный ход!»
Надя расценила его молчание по-своему:
– Впрочем, если я ошиблась, Александр Павлович, и Вы, действительно, рассчитывали совсем не на дружбу, то…, – она неловко передернула плечами и потянула за ленту на лифе платья, – Если Вы хотели именно этого…, то ради Дмитрия Платоновича… я готова…
– Вы с ума сошли! – рассердился он, – За кого Вы меня принимаете?!
Надя испуганно прижала к груди муфту. Великий князь строго оправил мундир:
– Если я дал Вам обещание,
