что наиболее радикальные приверженцы глобальной культуры постмодерности настаивают на деконструкции самого понятия «поколение» (5). Как отмечает А. И. Пигалев, расшатывание культурной идентичности «глобального человека» – постмодерниста стимулируется разрывом связей между поколениями: «Добиться этого можно, только осуществив перехват смысловых потоков традиции. Для этого предшествующее поколение должно быть лишено статуса референтной группы, которой безусловно подражают молодые» (18, с.330) В глобальном индивидуализированном обществе, где культурная идентичность имеет «характер палимпсеста», блокируется солидаристский потенциал традиции, «исчезают центры кристаллизации культуры, которые нужно было приводить в согласованное состояние», вследствие делегитимации своего символического капитала культура приобретает «фасетное или фрактальное строение, превращаясь в некоторое хаотическое множество» (18, с.329, 331). Не сдерживаемый культурным каноном, транслируемым от поколения к поколению, технологический разум теряет очертания человечности, моделирование культуры в качестве искусственной реальности вырывается на неведомые просторы.
Согласно теоретическим разработкам культурологов- постмодернистов (Э. Джеллнера, Д. Мак- Кенса, О. Апеля, Г. Кюнга), институт традиции как фундамент социально- культурной преемственности утратил право на существование. По их мнению, «межпоколенческие отношения должны строиться так же, как и внутрипоколенческие – на принципе свободной конкуренции на рынке символических ценностей. Таким образом, должен пасть последний бастион социального неравенства – неравенство отцов и детей» (13, с. 144). Культуролог Х. Брук – Роуз выступила с остроумной концепцией, предложив аллегорию «мертвой руки» (означающую в юридической практике владение без права передачи по наследству) в качестве принципа, «фундирующего теорию смерти традиции» (13, с. 144). А. И. Макаров (канд. филос. наук, доцент кафедры культурологии ВолГу) так интерпретирует данную концепцию, выдвигающую презумпцию аксиологического равенства всех идейно-стилистических формообразований культуры: «В результате конфликта ценностей, транслируемых всеми группами, передавать систему ценностей от отца к детям нельзя, дети имеют право на чистый лист своего сознания. Более того, предполагается, что и невозможно ничего передать в условиях стремительной социокультурной динамики современного общества» (13, c.145). Если смысловой строй традиционной культуры (и мира классики) символизировался древом мира, где единый ствол отображал ядро традиции, вертикальность возрастания – иерархию ценностей, ветви – их межпоколенческую трансмиссию, то, напоминает автор, вряд ли случайно, что метатеорией постмодернизма служит концепция «ризомы», выдвинутая Ж. Делезом и Ф. Гваттари в рамках «номадологического» проекта. Использование взятого из ботаники термина «ризома» («корневище») призвано обосновать
