style="font-size:15px;"> …Отакчана выписали из больницы. Он попутным вертолетом Ми-8 прилетел в Дөндэ.
– О, ака-а![15] Аике![16] – невысокого роста белолицая пожилая женщина всплеснула руками, заохала-заахала, увидев входящего в дом Отакчана.
Ее широкоскулое лицо осветилось неподдельной радостью. Живо шагнула к старику и приобняла. Отакчан робко улыбнулся и тихо проронил:
– Дорово, Мавра.
Это была его родная сестра. Мавра моложе брата лет на пятнадцать, если не больше. Она родилась в тайге. В это время у них остановились приезжие якуты – муж и жена. Женщина-якутка помогла роженице. Эвены-родители в знак благодарности нарекли свою дочь ее именем – Маврой.
– Сейчас чаю налью. Пока посиди тут, – Мавра пододвинула к брату самодельную табуретку и засуетилась возле печки. Открыла дверцу и сунула несколько поленьев. Старый закопченный алюминиевый чайник передвинула на середину печки.
– Посиди, брат. Пускай подогреется малость.
Отошла к кухонному шкафу. Покопалась, но ничего съедобного кроме полбуханки хлеба не нашла. Вернулась к столу и торопясь нарезала хлеб на тонкие ломтики.
Отакчан сидел и молча дымил трубкой. Печка задымила немного, потом послышался треск. Это загорелись поленья во чреве печки.
– Я так испугалась, когда услышала про тебя, ака, – весело заговорила Мавра. С ее лица не сходила улыбка. Видно было, как она рада выздоровлению и возвращению брата.
– А как сами-то живете? – тихо спросил Отакчан и невольно окинул взглядом стол, где кроме хлеба и чая ничего не было.
– Живем-то ничего, не тужим, – бодро ответила Мавра.
«Мавра с детства была такой. Подрастая, тоже никогда не говорила о трудностях. Да и сейчас все такая же», – подумал Отакчан, отхлебывая чай из стакана.
– А где дети?
– Они с нами. Не работают. Тимофей помогает своему другу в ремонте его дома.
– Это же хорошо. Он же, как я понял, трудится, а ты говоришь, мол, дети не работают.
– Он же бесплатно помогает Никодиму. Тот моему сыну ни рубля не платит. Разве что вместе учились в школе.
– Пускай будет так. Главное, парень делом занят. А то, что вместе учились в школе, пошло на пользу, – Отакчан скупо улыбнулся.
– А Отакчан временно выехал в стадо к Митэкэну. Будет строить кораль, – продолжила Мавра, наливая чай в чашку.
– Ты меня радуешь, Мавра, – Отакчан заметно воодушевился.
Он любил младшего племянника. Благодарил Мавру за то, что нарекла сына его именем.
– А зять-то наш чем занят?
Тут на лицо Мавры набежала тень. Отвернулась, тихо молвила:
– Его нет дома.
– А где же он?
– Ушел два дня назад. Не знаю, где он. Устала за ним ходить.
– Пьет, что ли?
– Пьет. Нигде не работает.
– А на
Ака – старший брат.
Аике! – Какая радость!
