надо объявить ему войну. Организуем облаву, пока снег не растаял, – воодушевляясь, сказал Айчима, известный своей легкостью на дела, требующие быстрых действий.
– Ты хочешь его убить? – ни на кого не глядя, спросил дед.
– Мы должны обезопасить новорожденных оленят от хищника. Только так. Другого способа не вижу. К тому же зачем с ним церемониться, дед?
– Голодный по весне зверь примет твой вызов. Это однозначно, – вроде соглашаясь с аргументами Айчимы, ответил дед Отакчан.
– Нам этого и надо. Я согласен с тобой, дед.
– С одним карабином повоюем? – Виктор посмотрел на Айчиму, как бы сомневаясь.
– Все зависит от нашей сноровки и умения выследить зверя, – Айчима беззаботно хохотнул. – Один охотничий карабин тоже сила.
На некоторое время в палатке воцарилась тишина. Каждый, казалось, думал о своем.
– Абага, как почует, что за ним охотимся, начнет действовать назло нам, – первым нарушил тишину дед Отакчан.
– Каким образом? Устроит нам засаду? – быстро спросил Айчима. Судя по его быстрой реакции, он сидел и думал только о медведе.
– Говорят, когда надо, он стелется по земле. Не увидишь, проедешь мимо, а он сзади нападет, – заговорил Виктор. – Я много слышал таких баек.
– Не спорю. Он способен на это, – Айчима вроде согласился с Виктором, но смотрел он на деда, с невозмутимым видом сосущего трубку. Видно было, как он жаждет услышать мнение деда Отакчана. Тот, будто нарочно, молча дымил трубкой, но спиной чувствовал, чего от него ждет Айчима.
Кирилка примостился рядом с Айчимой и весь превратился в слух. Ему интересно слушать разговор взрослых об абаге – самом страшном на Севере хищнике. Ему хочется его увидеть, с другой стороны, боязно.
– Абага больше опасен для отельного стада. Он начнет гоняться за важенками. А те, когда с испугу массой помчатся, могут затоптать слабеньких оленят. Стадо тогда понесет потери. По-моему, чем тратить время в погоне за абагой, лучше круглосуточно установить дежурство. Скоро важенки все отелятся, – дед Отакчан говорил медленно и рассудительно. При этом он, по своему обыкновению, ни на кого не глядел. Казалось, его не заботило, слушают ли то, что он говорит или не слушают.
– Тоже верно. А как ты думаешь, Виктор? – Айчима посмотрел на Виктора.
– Я согласен с тем, что сказал дед.
– Деду жалко убивать медведя, – тихо засмеялся Айчима.
Дед Отакчан пропустил мимо ушей слова Айчимы. Его глаза заметно потеплели. Понял, что Айчима пошел на попятную. После этого все притихли.
Наконец тишину нарушил тихий голос деда:
– Абага ведь тоже хочет жить. От нас сам уйдет, когда поймет, что мы пуще глаз стережем оленей…
– Надо же, дед, ты о медведе говоришь, как о человеке, – улыбаясь глазами, миролюбиво молвил Айчима.
– Он же умен и хитер, как человек, – добрая улыбка осветила смуглое лицо Отакчана.
Виктор
