style="font-size:15px;"> – Представляешь себе, он теперь каждый день в своем лимузине с охраной будет проезжать мимо здания на Лубянке, где сидит его жена. Он – член политбюро. Его портреты носят на демонстрациях. А он даже жену спасти не в силах.
В ее глазах была тоска. Если уж сам Молотов не смог защитить жену, то что же ждет остальных?.. Андрей Андреевич, возможно, впервые в жизни не знал, что сказать. Он обнял ее и поцеловал.
В министерстве иностранных дел Молотов занимал целый этаж: зал заседаний с длинным столом, собственно кабинет и комната отдыха с ванной и кроватью. На столике в комнате отдыха стояли ваза с цветами, тарелочка с очищенными грецкими орехами и ваза с фруктами, которые несколько раз в неделю доставляли самолетом из южных республик. Выпивкой Вячеслав Михайлович не увлекался.
Землистый цвет лица казался признаком какого-то недуга. Но Молотов находился в отличной физической форме и вообще был завидно здоров. От стрессов его спасала способность засыпать мгновенно, едва голова касалась подушки. Иногда он говорил своим помощникам или начальнику охраны:
– Я пойду прилягу. Разбудите меня минут через пятнадцать.
И разбудить его следовало строго в указанное время.
Поздно вечером в секретариате министра иностранных дел ожидали, когда он вернется от Сталина. Сели играть в шахматы.
Уже за полночь появился Вячеслав Михайлович, усталый и злой. Неодобрительно глянул на играющих. Буркнул:
– Я тоже играл в шахматы.
Сделал паузу и добавил:
– Когда сидел в тюрьме.
И прошел к себе в кабинет. Через секунду вызвал помощника:
– Где Громыко? Он мне нужен немедленно.
Когда появился его заместитель, Молотов читал «Правду». Его письменный стол был непривычно пуст. Он хмуро глянул на Громыко:
– Вы просили назначить Рожкова начальником вашего секретариата.
– Вы его тоже знаете, – напомнил министру Андрей Андреевич. – Он вас переводил в Нью-Йорке. Отлично владеет английским и немецким. Перспективный работник.
Молотов прервал его:
– Абакумов передал мне справку министерства госбезопасности. Еще перед войной отец вашего Рожкова арестовывался органами НКВД. Правда, был отпущен… После захвата немцами Киева в сорок первом Рожков-старший поступил на работу в оккупационную администрацию. По промышленной части. А мать работала переводчицей в немецкой полиции. За оказанные услуги оккупанты присвоили семье Рожковых права и привилегии фольксдойче, то есть к немцам их приравняли. И, отступая, вывезли их в Германию, где они, видимо, и находятся. Чекисты искали их в нашей зоне оккупации. Не нашли.
Молотов заключил:
– В этих условиях его работа в министерстве иностранных дел невозможна.
– Что с ним будет? – спросил Громыко.
Молотов равнодушно ответил:
– Это нас уже не должно интересовать.
Громыко
