принимали подобный оборот.
– Плюс выгрузка. Здесь будут какие-то особые оговорки?
Я пожал плечами:
– Оболочки высшего качества, разумеется, но нюансы мы можем обсудить и позднее. Индивидуальный заказ не обязателен. Конечно, модели лучшие, но сгодятся и серийные.
– Сгодятся, да? Вот замечательно.
Я почувствовал щекотку зарождающейся где-то в районе живота усмешки и позволил ей всплыть на поверхность:
– Да ладно вам, Хэнд. Это очень выгодная сделка, и вы это знаете.
– С ваших слов. Все не так-то просто, лейтенант. Мы проверили регистрационные записи Лэндфолла за последние пять лет, и в них нет ничего похожего на объект, который вы описали, – он развел руками. – Никаких свидетельств его существования. Можете понять мое положение.
– Могу. Где-то через две минуты вы упустите самый крупный археологический куш за последние пятьсот лет, и произойдет это потому, что в ваших записях нет о нем информации. Если это и есть ваша позиция, Хэнд, я обратился не по адресу.
– Вы хотите сказать, что эту находку не зарегистрировали? Прямо нарушив Хартию?
– Я хочу сказать, что это не имеет значения. Я хочу сказать, что посланные нами файлы выглядели достаточно реалистичными, чтобы вы или ваш ручной ИИ в течение получаса отправили взвод коммандос для полноценной боевой операции. Может, записи были потерты, может, повреждены или украдены. Да чего я вообще это с вами обсуждаю? Будете раскошеливаться, или вы пас?
Наступила тишина. Он был хорош: я до сих пор не мог определить, к чему он склоняется. С тех пор как мы сели за стол, он не позволил себе ни единого искреннего проявления эмоций. Я ждал. Он откинулся на спинку стула и смахнул с колен невидимую пылинку.
– Боюсь, мне понадобится обсудить этот вопрос с коллегами. Я не уполномочен заключать сделки такого масштаба при почти полном отсутствии встречных обязательств. Одно только разрешение на ОЧС-пробой потребует…
– Бред, – сказал я дружелюбно. – Ну да ладно. Обсуждайте. Могу дать вам полчаса.
– Полчаса?
Испуг – лишь крохотная искорка, сверкнувшая в уголках его сузившихся глаз, но она там была, и я почувствовал, как вслед за усмешкой из глубины живота стала подниматься волна удовлетворения, смешанного с подавляемой почти что два года яростью.
«Попался, сучий ты потрох».
– Ага. Тридцать минут. Буду ждать здесь. Я слышал, здесь подают отличный сорбе из зеленого чая.
– Вы шутите.
Я дал ярости слегка прорезаться в голосе:
– Разумеется, я не шучу. Я же вас предупреждал. Не надо недооценивать меня, Хэнд. Либо в течение тридцати минут я получаю ответ, либо я выхожу из этого зала и отправляюсь к другим людям. Может, еще и счет предоставлю оплачивать вам.
Он раздраженно мотнул головой:
– И куда же вы пойдете?
– К «Сатакарн Ю»? «PKN»? – я взмахнул палочками. –
