и пусть тебе поможет! – говорит.
Взял я перстень: черный такой, иссиня-черный, усеян звездочками. А в середине – Земля. Крутится сама по себе. СССР увидел, Германии видны. Нажал одну кнопку, вижу: увеличивает. Во-он Буш из Белого Дома выбегает к машине. Потом (по разговору понял) чукчей показывали. Потом тундра моя появилась. Гляжу, парень с девушкой – пастухи, земную радость испытывают.
– Вы, Господь, и такое наблюдаете? – спрашиваю, повернувшись к нему.
Гляжу, пунцовый стал лицом, глазками заморгал.
– Не стыдно, а? – спрашиваю еще раз. – Так можно ведь любого шантажировать! Не-ет, бери, Господь, перстень. Мне без него проще жить будет!
Слезает Он с «Бурана» и показывает это… это… лакированную, с разноцветными этикетками, модель этой…
Короче, проснулся я, «включил» свое электричество – свечу: шкурки висят, из окошка выглянул – мой «Буран» стоит…
Лег опять. Признаюсь, что эти странные сны вперемежку с недосыпаниями порядком мне надоели и вконец расшатали нервную систему. «Ладно, – думаю, – умертвлю-ка парочку-другую нейронов в мозгу, особо возбудимых. Зато спать буду без эксцессов. Проверено уже».
Решено – сделано. Выпил стакан НЗ водки и лежу. Жду.
Увы, сон улетел. Наверное, нейроны умирать не хотят. О жизни в масштабах Земного шара стал думать, об устройстве мира, о несправедливостях и, понятное дело, о номенклатуре. И о Господе тоже не забыл. Оказывается, и он – в номенклатуре!
– Ээ, так вот почему Он от жира бесится! – сказал я вслух. – Так и я бы не отказался от дел божеских, периодически отдыхая на Земле!..
…Гляжу, у озера стою. Русалки купаются. Вместо одежды на красотках – разнокалиберные сети с грузилами. Увидели меня русалочки и замахали, и замахали! Интересно стало, начал штаны спускать, гляжу – а русалочки врассыпную кинулись к озеру и исчезли под водой. Застегнулся, оправился. Думаю: опять их увижу, как есть, так и прыгну в воду. Давно ведь женского тела не видел, пусть даже хвостатого.
Гляжу, забурлила вода на том месте, где русалки резвились, и появилась… зеленая рожа. Вместо носа бутылка, вместо глаз – пробки. Запах от гниющих рыб по ноздрям как ударит! И выходит из воды красавец сей, и опять же сети разнокалиберные с грузилами висят на нем вместо одежды. Рога торчат… Водяной черт!
Вышел из воды и прямо на меня наступает, орет:
– Ты – рыбзавод?!.. Ты – рыбзавод?!
Пятюсь я назад. И от смрадного запаха, и от страшилы самого отступаю. И тоже кричу:
– Ты – чокнутый, где тут увидел рыбзавод?!
И на всякий случай зарядил два капкана. Жду.
Увидел водяной черт мои захваты и успокоился:
– Значит, ты не рыбзавод? – спрашивает и садится на кочку. Да как схватится за голову, да как заплачет!
Опешил, я – черт и… плачет.
– А что случилось? – спрашиваю, хотя сам уже начинаю догадываться, что бравые рыбзаводовские
