1670 г.) рассказывается о том, как он был ранен в голову своим одноулусником Ярдаем, лежал при смерти и призывал лекарей лечить. «Из другого аналогичного документа, – пишет С.А. Токарев, – видим, как именно распределялся труд в подобных случаях между шаманом и лекарем». Так, например, в 1670 г. кангаласец Окунча жаловался, что он, «лечась убил десять скотин, да сверх того шаману да лекарям дал 5 скотин». Другой документ, датируемый 1680 г., сообщает о том, что некий баягантаец Оросун лечился от ран целых пять лет и издержал шаманам и лекарям много скота и другого своего имущества. В 1691 г. ботурусский князец Намняк Очеев жаловался на своих противников, борогонских тойонов, сыновей Тороноя, по поводу грабительского набега последних на его юрты. Во время этого набега был ранен в голову сын Намняка. «Раненого его сородичи по своей вере лечили… лекарю давали, чтобы выбирал мозг из кости, всего 30 скотин: лошадей, кобыл и коров».
К 1669 г. относится первое упоминание о начале сбора лекарственных растений Якутии служилым человеком Якутского острога Сенькой Епишевым. Собранную им в окрестностях г. Якутска коллекцию трав и их описание можно считать первым пособием по траволечению. В сборе трав ему помогали специальные сборщики из местного населения, хорошо знающие целебные растения. Это свидетельствует о том, что врачевание травами у саха к середине XVII века было распространено.
Сенька Епишев отправил челобитную царю Алексею Михайловичу от 7 июля 1673 г. Она опубликована в 1857 г. в «Дополнениях к Актам историческим». В ней содержится комментированный список 19 лекарственных растений и двух беспозвоночных животных.
О плате за лечение часто упоминается в судебных документах XVII века. Так, один якут жаловался (в 1668 г.) на то, что враги ранили его отца, сообщая при этом, что он, «убив коня да кобылу да корову да теленка 2 годов, и те раны теми скотинами лечил». Другой якут, раненый своим соулусником, жаловался в своей челобитной, что он «призываючи многих шаманов и лекарей, лечась убил 10 скотин, да сверх того шаману же и лекарю дал я… 5 скотин».
Но нередко самую болезнь и смерть саха приписывали «порче» какого-нибудь шамана. От того времени до нас дошло много жалоб на «шаманскую порчу». «Варя шаман… испортил волшебством своим родника моего Тонеся». «В прошлом де году испортили у него Бодойка шаманством сына его Эрсюкая Байдутцкого роду якут Коней шаман Мокоев с Торкаем шаманом, Быгыевым вместе». «А Моксогол испортил шаманством своим… и от той его порчи стал я… увечен навек» и т. д. За «порчу» с шамана требовали «головщину», как за убийство. В одном судебном «сыске» того времени (1700 г.) приводится, например, такое показание якутов-свидетелей: «Булгус де шаман испортил волшебством своим мужска и женска полу якутов 13 человек, да лошадь, и от той де порчи те люди и лошадь вскоре померли, и одному человеку за жену головщину платили 10 скотин, да одному человеку за головщину малого сына его кобылу да корову».
В документах XVII века С.В. Бахрушин обнаружил одно интересное сообщение
