ей оставаться за столом, когда к ужину приглашались гости. К тому времени, когда девушке исполнилось шестнадцать, она уже давно выполняла роль хозяйки дома и пила вино, хотя, конечно, совсем немного.
Стоявшая рядом Шелли Филмор напомнила, что пора идти в столовую, иначе они рискуют потерять заранее зарезервированный столик, и Мередит, мысленно встряхнувшись, повторила свою клятву хорошенько повеселиться сегодня.
– Джонатан сказал, что присоединится к нам за ужином, – добавила Шелли. – Кто-нибудь видел его?
Она вытянула шею, рассматривая быстро редеющую толпу: многие из собравшихся тоже вспомнили об ужине.
– Господи, – выдохнула она, уставясь на распахнутые двери. – Кто это?! Фантастика! Совершенно великолепен!
Неуместно-восторженное замечание, прозвучавшее гораздо громче, чем рассчитывала Шелли, вызвало некоторый интерес среди гостей, и сразу несколько голов повернулось в ту сторону.
– О ком ты говоришь? – удивилась Ли, пытаясь понять, в чем дело.
Мередит, стоявшая лицом к выходу, подняла глаза и сразу поняла, кто был причиной этого благоговейного и одновременно алчного выражения, ясно читавшегося на лице Шелли. На пороге, небрежно сунув правую руку в карман брюк, стоял мужчина, настоящий гигант, ростом не менее шести футов двух дюймов, с волосами почти такими же темными, как смокинг, облегавший словно вторая кожа широкие плечи. На бронзовом от загара лице резким контрастом выделялись светлые глаза, и, пока он не двигался с места, лениво изучая элегантно одетых гостей «Гленмура», Мередит не переставала удивляться, почему Шелли назвала его «великолепным». Черты его лица были словно высечены из гранита неизвестным скульптором, задавшимся целью изобразить не мужскую красоту, а грубую силу и примитивную, почти первобытную, энергию… Квадратный подбородок, прямой нос – олицетворение стальной решимости и неукротимого характера.
Мередит он показался гордым, высокомерным и упорным. Ее никогда не привлекали подобные мужчины, стремившиеся навязать всем и каждому свою волю.
– Взгляните на эти плечи, – продолжала восторгаться Шелли. – На лицо! Вот это, Дуглас, и есть настоящая сексапильность в чистом виде!
Дуглас пригляделся к незнакомцу и, улыбаясь, пожал плечами:
– На меня он не производит столь сильного впечатления. – И, обернувшись к соседу, спросил: – Ну а ты, Рик? Он тебя возбуждает?
– Не узнаю, пока не увижу его ноги, – пошутил Рик. – Обожаю хорошенькие ножки, поэтому меня скорее заводит Мередит!
В этот момент в дверях появился Джонатан, уже немного нетвердо державшийся на ногах, и, обняв незнакомца за плечи, оглядел комнату. Мередит заметила торжествующую ухмылку, адресованную приятелям, и немедленно поняла, что он уже полупьян, однако была полностью сбита с толку оглушительным хохотом Ли и Шелли.
– О нет, – простонала Ли, в комическом ужасе переводя взгляд с Шелли
