принесу – надо умилостивить богов. А пока молчат. Если ты меня извинишь, воевода, я, наверное, пойду в свои покои и отдохну чуток. Ночь на капище волховал, днем миряне приходили… устал, – Важин подошел к двери.
Былята взял в руки ковш с квасом.
– Да и мне пора крепость обойти. Ещё предстоит кое-что посмотреть, кое-где подлатать.
Волхв улыбнулся от двери:
– Ты на крепость стен надеешься, я верю в силу русского духа.
– Ничего, – просто ответил Былята, он допил квас и поставил ковш, поднялся могутный грудью и руками, узкий бедрами и в талии, как былинный воин с картин малеванных, что украшают княжьи покои. – И крепость духа, и крепость стен, всё сгодится в борьбе с врагом.
Важин кивнул:
– Побольше бы на Руси таких как ты – справедливых и ратному дела приученных. Попроси хорошенько любаву свою – пусть родит тебе сына. А я помолюсь за счастье ваше.
– Всеслава баит – мальчишки к войне рождаются, девочки к миру. Да, Важин, совсем забыл – ты на капище ночью ходишь один? Давай я тебе дружинников дам для охраны. По нонешним временам всяких пакостей можно ждать от набежников да людишек лихих.
Волхв остановился в дверях:
– И каков же тогда я любимец богов, ежели с охраной к ним ходить буду?
– Это, конечно, твое дело, но мне кажется, на месте степняков перво-наперво ударить надо по вере людей. Будь я набежником, сжег бы капище.
Важин непонимающе поглядел на него:
– Что ты такое говоришь, воевода? Если есть такая опасность, поставь дружинников охранять капище.
– Там невозможно держать оборону – лишь понапрасну людей загубим. Я тебе охрану хочу дать от лихого человека с ножом или печенежского лазутчика, – Былята позволил себе улыбнуться, что было редкостью. – Если боги откроют тебе – быть набегу! – ты уж немедленно поспешай ко мне за стены крепости. Кто знает – сколько их? Может, тьма-тьмущая, и снаскоку крепость возьмут. Может, продержимся чуток. Вместе, оно знаешь, и умирать не страшно, когда плечом к плечу.
– Страшно за близких наших – что с ними станется?
– И за Русь! – сурово сказал воевода. – На границе живём – до степи день пути. А ты без меча и кольчуги ходишь.
Тяжело вздохнул волхв Важин:
– Посох мой и меч, и кольчуга мне – так отделаю, что своих не узнает тот, кто захочет спытать хоть раз силу и веру волхва Важина.
– Блажен, кто верует, а я сомневаюсь – против силы, к примеру, стрела есть. А лишимся волхва, кто за нас богам слово молвит? Мне нужно, чтобы не по одиночке, кто где, а разом и в нужном месте все, кто может и хочет встали грудью на защиту крепости.
Улыбка промелькнула в глазах слуги веры.
– Боги не зря поставили тебя здесь, Былята. Ведь ты из тех, кто на удачу надеясь, дверь таки держит на запоре. Я сегодня последний раз поволхвую на капище и, если даже не будет ответа, в крепости буду молить богов. А если случится напасть,
