А вот на бетонном полу в гараже нашли свежие следы шин. Он подозревал родителей, но теперь оказалось, что у них должна была быть няня.
Он нашел дом, номер которого дала Энн, и дверь открыла сильно расстроенная женщина. Она явно плакала. Расбах показал ей значок.
– Я так понимаю, здесь живет Катерина Ставрос, – сказал он, и женщина кивнула. – Ваша дочь?
– Да, – ответила мать девушки, пытаясь совладать с голосом. – Простите. Сейчас не самое подходящее время, – продолжила она. – Но я понимаю, почему вы здесь. Проходите, пожалуйста.
Расбах зашел в дом и попал в гостиную, полную плачущих женщин. Три дамы средних лет и девушка-подросток сидели за кофейным столиком, заставленным тарелками с едой.
– У нас вчера мама умерла, – сказала миссис Ставрос. – Мы с сестрами занимаемся похоронами.
– Простите, что беспокою, – ответил Расбах. – Но, боюсь, это важно. Где ваша дочь? – он уже сам заметил ее на диване среди тетушек – шестнадцатилетнюю толстушку, чья рука нерешительно зависла над тарелкой с брауни, когда она подняла глаза и увидела вошедшего в гостиную детектива.
– Катерина, с тобой хочет поговорить полицейский.
Катерина и все ее тетушки повернулись и смотрели на него.
Глаза девушки наполнились искренними слезами, и она спросила:
– По поводу Коры?
Расбах кивнул.
– Поверить не могу, что ее украли, – сказала девушка и, забыв о брауни, сложила руки на коленях. – Чувствую себя ужасно. Бабушка умерла, и мне пришлось все отменить.
Тетушки засуетились вокруг Катерины, а мать присела на подлокотник дивана рядом с ней.
– В котором часу вы позвонили Конти? – спросил Расбах мягко. – Помните?
Девушка расплакалась.
– Не знаю.
Ее мать повернулась к Расбаху:
– Часов в шесть. Нам позвонили из больницы примерно в это время, попросили прийти, потому что все было кончено. Я велела Катерине позвонить и все отменить, чтобы пойти с нами в больницу, – она положила руку на плечо дочери. – Нам ужасно жаль Кору. Катерина очень ее любит. Но Катерина ни в чем не виновата, – мать хотела, чтобы всем это было предельно ясно.
– Конечно, – твердо согласился Расбах.
– Поверить не могу, что они оставили ее дома одну, – продолжила она. – Что за родители так поступают?
Ее сестры неодобрительно покачали головами.
– Надеюсь, вы ее найдете, – сказала мать девушки, с беспокойством глядя на собственную дочь. – И с ней все будет в порядке.
– Мы сделаем все, что в наших силах, – сказал Расбах и повернулся, чтобы уйти. – Спасибо, что уделили время.
История Конти подтвердилась. Ребенок почти наверняка был жив в 18:00, иначе что бы сказали родители пришедшей няне? Расбаху было ясно: если ребенка убили родители, то это должно было произойти после шести часов. Либо до семи,
