не допустить ядерного Перл-Харбора. Или хотя бы отсрочить его. Разведсводки ВВС, к которым я впервые получил доступ, и мрачные представления о Советах, господствовавшие среди моих коллег и в разведывательном сообществе, в целом не позволяли поверить в то, что мир может долго избегать ядерного холокоста. Ален Энтовен и я были самыми молодыми сотрудниками департамента. Ни один из нас не соблазнился на участие в очень щедром пенсионном плане, который предлагала RAND. Мы просто не верили в свои неполные 30 лет в то, что у нас есть шанс дожить до пенсии.
Мне особенно запомнилась одна августовская ночь в предоставленном в мое распоряжение кабинете с окнами, смотревшими на океан. Ночь была безлунной, почти 00:00 по местному времени, и океан за моими окнами лежал в темноте. Я читал аналитическую справку об оптимальных, с точки зрения Советов, условиях нанесения неожиданного удара. Из нее следовало, что ключевым моментом должен быть удар с использованием МБР и бомбардировщиков по базам ВВС на нашей территории в сочетании с тщательно скоординированными ударами крылатыми ракетами с подводных лодок по базам на океанском побережье и по командным центрам (в обход наших радаров на севере и исключая сигналы предупреждения в результате очень малого времени подлета).
С учетом того, что их подводным лодкам нужно всплыть для этого, и принимая во внимание погодные факторы, идеальным временем для атаки, как говорилось в справке, являлась безлунная ночь в августе, около 00:00. Я вгляделся в темноту океана за окном, а потом посмотрел на часы. Меня в буквальном смысле била дрожь, а волосы на затылке встали дыбом.
В ситуации, описанной в этих исследованиях и в разведсводках (особенно тех, что поступали из ВВС), сдерживание казалось единственно возможным средством, которое, однако, не устраняло неопределенность. Если верить этим секретным оценкам, то мы имели дело с сильным противником, который не жалел сил на наращивание ядерных вооружений, с тем чтобы полностью лишить нас возможности ответа и получить безраздельное глобальное господство. Ни один вид обычного американского оружия не способен выдержать ядерную атаку и не позволял нанести ответный удар такого масштаба, который может надежно удержать противника от вероломного нападения. Ничто не могло сдержать противника, кроме способности нанести опустошительный гарантированный ответный ядерный удар: способности, которая не исчезает даже после тщательно спланированного первого ядерного удара.
Как подчеркнул Уолстеттер на брифинге в штаб-квартире ВВС, наши возможности по предотвращению советского удара по Соединенным Штатам определяются не величиной нашего наступательного потенциала до войны, а тем, как Советы оценивают нашу «способность нанесения второго удара» в ответ на их первый удар. Какая не теряющая боеспособности разрушительная мощь требовалась для их сдерживания? Это зависело от обстоятельств и альтернатив, описываемых Уолстеттером. Любые потенциальные альтернативы первому советскому
