прошел день, в тренировках и еще раз в тренировках. К вечеру мы все валились с ног, наши и так исхудавшие тела еле-еле двигались, а тут еще и такая нагрузка. Все повалились после ужина на свои «матрасы» и тут же захрапели, я тоже уснул крепким сном, без сновидений. В таком темпе прошла неделя или две, я сбился со счета, да и какое это имело значение, если раньше я думал, даже надеялся, что вернусь домой, то сейчас я был уверен, что, точно – нет. Был я уверен, не потому что меня убьют сразу – на это я не рассчитывал, я услышал разговор нашего командира с кем-то выше него. Речь шла о нас, потому что «зеленые щенки» – это были мы. Я прогуливался, выразимся так, по лагерю, до ужина было еще полчаса, тренировки закончились, и это время нужно было куда-то деть. Думать о плохом мне не хотелось, да и зачем? А надеяться на лучшее я предоставил своим односельчанам. Я просто трезво смотрел на жизнь, хотя в душе лелеял надежду на возвращение домой… И вот, зайдя на окраину лагеря, почти около мертвого леса, я услышал разговор, что шел из палатки.
– Как новобранцы? – спросил кто-то.
– Эти зеленые щенки хуже, чем я думал, – ответил наш командир, – слабые, сопливые, размазня, да и только.
– Но это и не удивительно, разве ты не был зеленым и слабым в их возрасте?
– Нет. Я боролся за свою жизнь, а эти даже друг друга ударить не могут как следует, все в драку превращают. Ничего не усваивают, ни одного приема, ни одной тактики, – возразил командир. – Если их сейчас выпустить на поле битвы, их убьют в считанные секунды, потому что они либо побегут с поля, либо остолбенеют от страха, либо их убьет случайная пуля.
– Мы не можем больше тянуть, – сказал кто-то, и голос его сразу стал ледяным. – Надо удержать завоеванные позиции, люди умирают, защищать некому, бороться некому, нужно действовать, иначе мы потеряем то, что так долго завоевывали.
– Но они еще не готовы, – сдержанно ответил командир.
Последовало молчание, затем голос ответил:
– Если к концу этой недели они не научатся как следует драться, то пусть будут пушечным мясом, что поделать: великой стране иногда нужно совершать не великие поступки ради великих целей.
Дальше я не слушал, что ответил командир, потому что, во-первых, нас позвали на ужин, а во-вторых, что я мог бы услышать? «Да» или «как скажете», все одно, нас будут дрессировать дальше, чтобы потом выставить на смерть.
Только почему-то этот разговор не был для меня открытием, я с самого начал уже знал, что нас собрали ради одной цели – умереть достойно как защитник, как завоеватель, просто как пушечное мясо. Нам не дадут прожить долгую и красивую жизнь, встретить девушку, ухаживать за ней, жениться на ней, целовать ее, родить детей, воспитывать их, радоваться новому дню, иметь друзей, иметь свой дом, иметь что-то свое. Нам этого не дадут, мы не были рождены для этого в этом веке, видно, не судьба… Поев без всякого энтузиазма, я сразу лег спать, говорить с кем-либо
