запомни: дыню надо есть отдельно. Она не сочетается ни с одним из продуктов. Не веришь, ну тогда как-нибудь перед своим концертом закуси дынькой после борща… Пять антрактов придётся делать.
– Михаил Николаевич, а почему же итальянцы пармскую ветчину подают обязательно с ломтиками дыни?
– Это для туристов, чтоб больше не приезжали…
Да всего и не перечесть. Поэтому Задорнов для меня – это не просто учитель. Это гуру. Гуру, у которого можно постичь не только тайны профессионального мастерства, но и чуть ближе прикоснуться к пониманию смысла своего существования в этой странной Вселенной…
Я ему как-то в порыве вдохновения так прямо и выдал:
– Михаил Николаевич, вы – гуру.
Задорнов пожал плечами и сказал:
– Нет, я русский.
…И посмотрел вдаль повелитель, и стал Крым наш…
Глава дружеская
У меня любимой цитатой от Задорнова всегда была эта: «Возраст человека делится на три части: детство, юность и «Вы прекрасно выглядите». Есть, правда, ещё и четвёртая: «Вы прекрасно держитесь», но хотелось бы подольше остаться в третьей…».
Вот именно на третью, цветущую часть и пришёлся период моего сотрудничества с ним. О своей юности Михаил Николаевич рассказывал редко, когда пробивало на ностальгию. К понятию «дружба» он относился крайне щепетильно. И меня к этому приучил, я тоже считаю, что друзей не может быть много по определению, иначе они превращаются в «группу товарищей».
Чаще всего звучали имена Леонида Филатова и Владимира Качана. Эту дружбу они пронесли и через юность, и через «вы прекрасно выглядите». Задорнов как-то сказал:
– Если бы ты знал, сколько я с ними выпил за свою жизнь, ты бы мне руки не подал.
Я его, кстати, потом на гастролях разыграл по этому поводу. Утром в гостинице встречаемся на завтраке, Задорнов, наливая кофе, приветствует:
– Дроботенко, доброе утро!
И руку протягивает. А я с каменным лицом прохожу мимо… Я не видел выражения лица самого Задорнова, но думаю, что там было намешано много чувств, близких к изумлению. Выждав паузу, я медленно обернулся, окинул гуру презрительным взглядом и сказал:
– Пить надо меньше!
…Только спустя годы до меня дошло, как я тогда рисковал! А если бы Задорнов не вспомнил ту самую фразу, «сколько он выпил за всю жизнь»? Представляете, в каком бы я идиотском положении оказался? Думаю, тогда бы мне не довелось рассказать вам те истории, что ждут впереди…
Но я не зря начал книгу с того, что назвал память Михаила Николаевича «феноменальной». Он, конечно же, вспомнил, расхохотался, пролил кофе на свитер и пустился в воспоминания:
– Мы как-то выпивали во дворе на мусорном баке. Мне почему-то всегда доверяли самое ответственное – разлить водку по стаканам. И я знаю почему. Я разливал абсолютно одинаково всем. Больше так
