время одного из первых звонков в трубке прозвучало:
– Серёжа, здравствуйте! Это Задорнов.
…Меня уже в жизни разыгрывали. И я сам это дело уважал. Поэтому первой мыслью было – кто? Какая ***? С Максом мы тогда были знакомы формально, у меня даже телефона его не было. Тогда кто? Грушевский? Пономаренко? Второй Пономаренко?..Жил я тогда в общежитии на «Соколе» при одном учебном заведении, куда меня по блату устроил ректор Анатолий Тимофеевич, он же по совместительству большой друг моего отца. Заведение называлось непросто – Российский государственный открытый технический университет путей сообщения. Главное в названии – это аббревиатура. РГОТУПС… И, глядя на лица отдельных абитуриентов, я понимал – правильное название.
Реакция на появление Галкина
Жил я в великолепных условиях для «понаехавшего». До сих пор сам не верю, что это было со мной. Представьте – отдельный этаж общежития, где студентов не было, куда заселяли только командировочных. Как правило, иногороднюю профессуру. Своего рода мини-гостиница, где за мной была закреплена отдельная комната, за которую вообще не надо было платить и в которой я прожил чуть больше года! (Если быть точным – четырнадцать месяцев, но неважно.) «Расплатился» я парой концертов в актовом зале университета.
Так вот, туда мне уже звонил Евгений Ваганович Петросян. По приезде я отдал ему свою кассету с номерами и оставил телефон вахты общежития, поскольку других средств связи у меня тогда не было. Оставил, не особо надеясь на ответную любовь…
Но Петросян позвонил. Трубку сняла бдительная бабушка. Сначала она минут пять шла ко мне в комнату, потом пару минут я шёл к вахте. Первое, что спросил Петросян:
– Детка, а что ты так долго не подходишь?
Не знаю зачем, но почему-то очень захотелось произвести впечатление, в голове пронеслось: «Сейчас скажу, что живу в общежитии – это как-то несолидно…» Поэтому пришлось соврать:
– Знаете ли, живу в загородном доме, телефон внизу… Пока спустишься… Ох, эта роскошь так утомляет…
– Я посмотрел твои номера. Весьма недурно, скажу я тебе. Знаешь, что… Я хочу отдельный выпуск «Смехопанорамы» посвятить тебе.
Тут я впервые в жизни на себе испытал, что чувствует человек, проглотивший язык. Поскольку я приехал в столицу с полным суповым набором стереотипов о дороге к славе, я нервно прошипел:
– Сколько я должен?
– Детка, не обижай меня…
В моей голове лихорадочно пронеслась только одна мысль: «Значит, дороже, чем я думал». Поверить, что всё это бесплатно?! Нет, этого не может быть, господа! Оказывается, может…
В общем, на тот момент я уже потихоньку знакомился с ведущими маяками жанра. Поэтому когда во время первого телефонного разговора Задорнов спросил:
– Серёжа, вам в отличие от женщин я могу задать этот вопрос: а сколько вам лет?
Я сказал:
– Ровно тридцать.
