наркотики попадали и в СССР. Как-то раз им удалось захватить живым полевого командира – и перед тем, как уничтожить, они решили его допросить. Тот не стесняясь сказал, что сначала они выбьют шурави со своей земли – а потом пойдут за ними, начнут джихад и на земле самих шурави.
Вот с этим и воевал лейтенант, с этим воевали все его сослуживцы. Здесь, в этих чужих, враждебных, плюющихся пулями горах они защищали свою Родину. Скворцов чувствовал, что если дать слабину, если уйти – пламя войны перекинется и на Советский союз. Уходить было нельзя.
И воевать так – тоже было нельзя. Никто не понимал – почему нельзя уничтожать не сами караваны – а тем места, где они формируются, почему нельзя действовать в самом Пакистане. Только когда у духов нигде не будет безопасного места, нигде они не смогут спрятаться, залечить раны, восстановить силы – только тогда можно будет говорить о том, что эта война выиграна. Только тогда!
Впрочем, наверху виднее…
Движение!
Лейтенант нарочито медленно, чтобы не выдать себя резким движением приложился к прицелу. Внизу, по узкой, каменистой тропе, на маленьком, ушастом ослике ехал дехканин. Один из местных крестьян, из кишлачной зоны, расположенной неподалеку – к гадалке не ходи. Да только вел себя этот крестьянин – весьма необычно.
Первый вопрос – куда он вообще едет вот так, на своем этом осле, подпинывая его пятками? Дорога идет из кишлачной зоны в горы – что он там забыл вообще? Если бы в обратный путь ехал – еще было бы понятно, а так…
Второй вопрос – что это он так вертит головой? Не иначе ищет кого – тогда кого? Поблизости никого нет и быть не может – только заросли кустарника со змеями.
Неладное дело, неладное…
Лицо дехканина – загорелое, изъеденное морщинами – в прицеле было совсем близко – казалось, до этого старика подать рукой. Лейтенанту не понравились его глаза – внимательные, оценивающие. Он замер, боясь даже пошевелиться…
Дехканин проехал – стук копыт его ослика растворился в воздухе и только едва заметные следы на коричневом, каменистом полотне дороги говорили о том, что этот востроглазый старик не привиделся, что он реально существовал.
Если есть сомнения – сомнений нет!
Лейтенант крикнул, подражая голосу орла – общий сбор группы.
– Пять минут – уходим.
Пакистан, Пешавар. Лагерь «Барбай»
23 сентября 1986 года
Уже с самого утра Том Курран понял – что дело дрянь…
Проверка здесь уже была и Курран вообще-то ее не особо опасался. Проверки проводятся на всех станциях, время от времени и в этом нет ничего такого. Проверки бывают двух типов – контрразведывательные и финансовые. Во втором случае приезжают обычные бухгалтера, которые требуют документы о движении
