Чу полностью сдалась на милость родителя.
– Ну, раз поняла, иди готовься. Ты девочка умная и лишнего не наговоришь. А мне руки тренировать надо.
– Мы вечером опять будем греть твои руки, – решительно заявила Чу и, довольная, вышла. У нее появился родитель. Теперь она не одна, и он знает, что надо делать. Ей было достаточно, чтобы стать счастливой.
Над головой Арингила раздался перезвон колокольчика. Он и всхлипывающая тифлинг замерли.
– Ты думаешь то же, что и я? – вытирая слезы ладошками, спросила Агнесса.
– Это одна мера благодати, которая излилась на нашего подопечного, – пораженно ответил ангел. – Я слышал о таком. Но никогда со мной такого не случалось. Ему воздалось той же мерой от Создателя, какой он измерил эту девчушку. И мы можем выполнить одно его желание.
– Я знаю, что надо! – Агнесса была похожа на маленького коршуна. – Мы поможем ему вернуть мастера-ломастера, и он снова заработает свою меру.
Арингил отрицательно покачал головой.
– Это неверное решение. Надо такое, которое поможет ему существовать и выжить здесь. Которое станет помогать ему всегда, а не только один раз. Он сам должен отправить гремлуна, научившись этому.
– Да как он научится, криворукий? – возмутилась она. – Через сто или двести лет?
– Правильно, – невозмутимо ответил ангел, – мы исправим эту криворукость.
– Как я сама об этом не подумала! – всплеснула она руками. – Ты такой умный, Арингил.
Артем сел на кровать, положил руки на лавку, с болью посмотрел на пальцы и, сжав губы, стал их разминать. Потом представил, что у него в руках аккордеон, и по памяти пробежался по клавишам. Растянул меха и мысленно услышал, как полилась музыка. Сначала отрывисто, коряво, потом все уверенней, и наконец, он уже играл, как играл раньше. Пальцы порхали по клавишам, а его самого наполняла мелодия. Сколько землянин так играл, он не знал, потому что весь был поглощен игрой, не замечая, что у него нет инструмента. Пальцы ощущали клавиши, а в уши лилась музыка, которая невообразимым блаженством наполняла все его существо.
– Как он замечательно играет! – восхитилась Агнесса. – А ты говорил, что он непутевый. Он добрый, смелый, талантливый. А непутевый – это ты сам, – обиженно закончила она. – Только и умеешь доводить девушек до слез.
Арингил, не понимая, посмотрел на нее: только что, полчаса назад он был умным. А теперь уже непутевый.
Артем сбился и открыл глаза. Напротив него сидел хмурый мастер проклятий.
– Развлекаешься? – с обидой спросил тот. – А я тут, понимаешь, застрял в твоем мире. А там меня ждут серьезные и большие дела. Думай, как меня отправлять будешь.
– О великий Сунь Вач Джин. Вы уже вернулись? – улыбнулся довольный Артем. Он вновь, хоть и мысленно, не наяву, почувствовал свои пальцы.
– Что за глупый вопрос? Раз я здесь, значит, вернулся, – раздраженно ответил человечек.
На его
