выпростала из своего кокона руку и перекрестилась.
– Ты как гусеница, кстати, в этом одеяле. Может, превратишься и в бабочку. У китайского патриарха есть про это. Мол, однажды он уснул и приснился себе бабочкой, а когда проснулся, не мог врубиться, то ли он в самом деле Чжуанцзы, которому лишь приснилась бабочка, то ли он все еще бабочка, которой снится Чжуанцзы.
Валя перестала креститься и шептать молитву и удивленно уставилась на Васю.
– О-о-о, – протянула она.
– Ага, – отозвался Вася.
Валя понемногу выползала из одеяла. Железная печка быстро согревала настывший за ночь воздух в вагончике. И наконец, она скинула одеяло и, проведя рукой по лицу, потянулась. Вася, глядя на нее, хмыкнул.
– Как по-писаному… Ну и кто там у вас пел-то?
– Мартыновна, – ответила Валя. – Она этих песен знала уйму.
– Откуда?
Валя пожала плечами. Волосы у нее были всклокочены, как у льва грива или у рокера с бодуна. Вася отвернулся.
– Фуджик, – позвала Валя, когда они уже пили вчерашний разогретый чай. – Крилю не ругай, а?
– Какого?.. – спросил Вася и вдруг сообразил. – Патриарха?
– А то буду крыть твоего Буку.
Вася засмеялся.
– Ну и пожалуйста. Они уже померли. И полиция их не охраняет, как твоего Крилю. Хотя охранять его должны серафимы шестикрылые. Нет – полицейские с автоматами, как босса политического, а не батюшку. Хыхы!.. Ладно, Вальчонок! Жизнь покажет, кто, чей патриарх прав. Но только фишка-то в чем? В том, что… Ну, не будем об этом. А то еще ляпнешь.
– Скажи, не ляпну.
– Ляпнешь.
– Не-а.
– Да-а. Все!
Когда они доели батон и весь сахар и допили настоявшийся за ночь горький чай, Вася встал и надел свое пальто с цигейковым воротником. А Валя заупрямилась. В теплом вагончике разомлела и не хотела куда-то еще идти. Вася ее убеждал, что идти просто необходимо. Иногда надо ради большой свободы придушить маленькую. Валя хныкала, она вообще ни о чем ни с кем не договаривалась, спала, а проснулась уже здесь, а раз Вася о чем-то договаривался, то и пусть сам теперь отвечает. Вася отвечал, что им здесь необходимо пожить до половодья и перелетных птиц, скопить деньжат и двинуться дальше, в теплые края.
– Птицы сюда, а мы отсюда?
– Да. Поменяемся местами проживания.
– Нет, не пойду.
Вася плюнул и пошел один.
В краснокирпичном здании был гараж и там копался в тракторе какой-то мужик в измазанном комбинезоне. Вася поздоровался. Тот посмотрел на него и ответил. Вася с изумлением узнавал в нем вчерашнего Бориса Юрьевича.
– Ну что, устроились? – спросил Юрьевич.
Вася кивнул.
– А где подруга?
Вася засопел, глядя под ноги.
– Ну… Еще не собралась, – сказал он наконец.
– Хорошо, – ответил Юрьевич. – Вон на стенке вешалка с робами, выбирай для нее
