скажешь «аура» – скажут, слышали. Ага…». Сумбурные размышления Василя в поезде, среди ночи и вынужденного бдения, радостными не были.
Поезд тем временем подъезжал к незнакомой станции, о которой Василь абсолютно ничего не знал, кроме её названия. Вернее, он медленно подползал к ней. Вот-вот собираясь остановиться. Но в вагоне по-прежнему было темно и все спали, в том числе проводница, хватившая вчера лишку. Василь решился и гневно пнул дверь проводницкой каптерки. Впрочем, никакой реакции не последовало. Тогда он пнул её вторично, еще решительней. И, в конце концов, постучал по двери кулаком изо всей силы. Наконец, дверь купе проводников отъехала в сторону. Показалась сонная проводница со свежим синяком под правым глазом. Она высунулась наружу и спросила зло:
– Тебе – чего?
– Подъезжаем, – мрачно ответил ей Василь, – а мне выходить.
Проводница, матерясь, приняла постельное белье и где-то надолго закопалась среди чистых и грязных наволочек и простынь.
– Приперся так рано, твою мать! Разбудил, – слышалось оттуда. – А мы еще и не подъехали.
«Стоянка поезда – две минуты», – припомнилось Василю, из расписания. Его рюкзак занимал сейчас всё свободное место в проходе. То, что осталось среди сваленных кучами огромных тюков с каким-то барахлом. Из проводницкой каптерки, теперь слегка приоткрытой, несло куревом и водкой, а по радио звучала песенка про толстый-толстый слой шоколада, который только и нужен кому-то от жизни.
В общем, Василь теперь, одиноко болтаясь у выхода в тамбур в громыхающем железном вагоне, а поезд почему-то снова набрал скорость, всерьез подумывал, не зря ли он затеял эту поездку. И перспектива проехать эту чертову станцию, когда уже показались первые дома по краям железной дороги, не была радостной.
К тому же, он сам толком не знал, зачем втянулся в это приключение. Вышло как-то само собой… Вот потянуло – и всё тут. Как это, впрочем, нередко с ним бывало. Один знакомый предложил присоединиться к группе. Ну, и мысль съездить куда-нибудь и развеяться появлялась и раньше. Лето ведь. Пыль, жара… Раскаленный Ростов… Тем более, он ожидал деньги. Вскоре должны были привалить, за одну "шабашку". А вот новой работы пока что не наклёвывалось. Не особенно хотелось так и оставаться всё лето в пыльном и душном городе, постоянно квася в общаге пиво с Олегом и зависая в его компьютере. Катька, девушка Василя, уехала в Крым ещё в начале лета – и с тех пор поминай, как звали, ни письма ни привета. "Ладно, буду избавляться от чувства собственной важности и стирать личную историю," – подумал тогда Василь, подведя общие итоги своего положения.
К тому же, как только он решился собраться в путь, всё стало складываться просто наперекосяк. Ему везло, как утопленнику. В этот же день, как оказалось, Олег уже успел отдать свою палатку, на которую рассчитывал Василь, какому-то Тушканчику, который тоже неожиданно намылился в горы и по дружбе одолжился палаткой. Кто успел, тот и съел! Пришлось Василю созваниваться с Алёнкой и срочно к ней ехать,
